upd. если при прочтении вам стало не по себе - так и задумано.

---

Forever deny, that you are mine, until you die.
You don't understand, the bond we share, how for ever more,
I will strip you bare...

Джейсон Ли Браун ждал с детства.
Он ждал, когда мать обратит на него внимание. Ждал, когда отец перестанет пить. Ждал, когда Мэгги в очередной раз пойдет в душ или выйдет в коридор в той самой откровенной маечке, так облепляющей ее грудь... Ждал, когда эта разъедающая изнутри чернота от одиночества и собственной испорченности пройдет.
Но она не проходила.
Она лишь росла...

С ранних лет мир Джея был огранен острыми углами, жестокими словами и тотальным игнорированием. Он вырос в доме, где теплый ужин можно было увидеть лишь по телевизору; где мать лишь изредка вспоминала о твоем существовании; а отец предпочел бы болгаркой выжечь себе глаза, чем смотреть на жалкие достижения в виде "дурацких рисунков" сына. Он вырос в доме, где нельзя было показывать слабости. Или о чем-то просить или ожидать. Поэтому Джей просто ждал момента, когда сможет взять то, что ему нужно.
Например, фото спящей полуобнаженной Мэгги.
Он до сих пор хранил это фото почти десятилетней давности... Ее изгибы по-прежнему сводили его с ума, однажды он даже коснулся ее бархатной упругой кожи, но сестра заерзала, и Джейсон сбежал тогда к себе в комнату.

Да, он умел ждать, и порой его ожидание оправдывалось. Например, однажды ему удалось улучить удобный момент, чтобы подсмотреть за Мэг, а еще пару раз как бы "случайно" коснуться ее груди или меж ножек... Он все еще хранил ее старенькие трусики, которые вытащил аккурат перед тем, как мама запустила стирку. И иногда дрочил, вдыхая их аромат.

Нет, он не фетишист. Не псих. Не маньяк. Просто... другой. Не подходящий им. Непринятый. Одинокий. В общем, обычный подросток, который с детства чувствовал к себе лишь презрение, ненависть и отчуждение. Отец не говорил с ним. Мать не смотрела. А сестра избегала всеми возможными способами. Как еще Джейсон мог бы почувствовать сестринскую близость? Поэтому он не психопат, даже если стоит перед кроватью мамы с кухонным ножом в руке и представляет, как заливает ее белоснежные подушки багровой кровью (вот только своей или ее?). Он нормальный.

И чтобы вписаться в это изувеченное, неправильное общество, Джейсон научился держать свои истинные желания и мысли глубоко внутри. Улыбаться, заводить друзей, копировать их эмоции, контролировать себя. Ощущения были такие, будто его переполнял весь тот мусор, который он заталкивал глубоко в темные задворки разума; ощущения были такие, что когда-нибудь он не выдержит и сорвется. Ощущения были такие, словно спящий вулкан взорвется.

А пока на все вопросы, в порядке ли он, Джейсон отвечает «окей». Он и ждал, чтобы все действительно стало хорошо, с ним все должно быть хорошо. Так ведь говорят? Если тысячу раз повторять ложь, она станет правдой. Джейсон повторил ее уже миллионный раз. И продолжал ждать, что заклинание сработает. И пока он это повторял, ничего не происходило. Даже когда Мэгги бросила его и уехала, он не сорвался. Даже когда мать сказала ему, что «жалеет что вообще родила его», он сдержался. Значит, тактика работала.
Тактика о-ж-и-д-а-н-и-я.
Тактика н-е-з-а-м-е-ч-а-н-и-я: внутренних демонов, опасных желаний, осуждаемых обществом порывов.

Он всегда ждал, с самого детства, сначала когда мама заговорит с ним, потом - когда сестра вернется со школы, а теперь - когда кто-то в нем увидит не урода или психа, а одинокого парня, которому нужна любовь и ласка... Женская ласка... Возможно, все это время он на самом деле ждал только ее.
Блейк.
Когда впервые увидел ее - в кампусе, в дождливый день, когда небо провисло так низко, что казалось, вот-вот свалится прямо на голову, - все остальное перестало иметь значение. Она смеялась с подругой, закутанная в огромный серый свитер (как потом понял Джей, принадлежащий ее бойфренду), и Джейсона поразила ее чистота и искренность. Она была настоящей, живой, прекрасной.
Тогда он еще не знал ее имени, но уже точно знал, что она должна быть с ним.

С тех пор он был рядом с ней. Морально. И физически.

Поначалу не слишком близко. Он узнал ее имя , ее расписание, ее хобби, изучил привычки. Он был на расстоянии, и чаще - просто смотрел, но очень быстро этого стало недостаточно. Блейк ему было мало. Он стал случайно сталкиваться с ней в коридорах университета, чтобы на мгновение уловить запах ее чудных волос. Когда-то он читал исследование, что во время месячных или овуляции у девушек буквально меняется запах тела, но так близко Джейсону не удавалось к ней подойти, чтобы уловить отличия. Хотя, бывало, когда он стоял после в душе и надрачивал член, он представлял как вдыхает ее волосы, потом шею, спускаясь все ниже - к ложбинке ее мягких, упругих грудей, меж которых после жаркого дня остались крапинки пота... ниже, к нежному животу... ниже, к пушку ее светлых волос... Он представлял как утыкается носом меж ее ног и вдыхает аромат ее тела, проникая языком прямо в лоно...
Как правило, в такие момент, отец резко стучал в дверь и орал, что сын слишком долго там, и ему «надо посрать».

Спустя время Джейсон узнал, где Блейк живет. Он узнал каждый ее привычный шаг. Он делал это осторожно, даже скрытно, ведь не хотел напугать ее. Он просто хотел быть рядом с ней, при ней, в ней.
Это не было наваждением или помешательством. Да, Джейсон узнал, когда у Блейк свободные окна. Когда она одна. С кем она общается. Что она ест. Во сколько выходит. Сколько раз в неделю моет голову. Какой у нее запах парфюма, если стоять достаточно близко на вечеринке. Он все чаще ловил ее взгляды. А однажды даже пытался поговорить с ней. Когда она посмеялась над его грубой шуткой на спортивной трибуне, в Джейсоне загорелась уверенность - она тоже чувствует эту тонкую связь между ними.

Он стал подкидывать ей записки, в которых писал ей комплименты, но со временем эти записки стали жестче. Он говорил в них, что Блейк заслуживает лучшего. Что она должна бросить этого наркомана. Она должна понять. Должна увидеть, что рядом есть тот, кто лучше! Тот, с кем она должна быть. Тот, кого она обязана, наконец, заметить и оценить по достоинству.
Но шли недели. Месяцы.
И Блейк смотрела сквозь него.
Прямо как Мэгги.
Как все они.

И все же Джейсон ждал, когда девушка, которой суждено быть с ним, наиграется и обрати на него внимание. Но со временем это стало невыносимо: видеть ее рядом с Дэвидом. Видеть его грязные руки на ее талии. Слышать его мерзкий голос, зовущий ее «солнышком» - банальное дерьмо, недостойное такой девушки, как Блейк.
Как она этого не видела?!
Это было неправильно. Ее отношения с другим были фальшивыми. Она не чувствует к нему ничего (к Дэвиду). Она сама на самом деле хочет избавиться от него, иначе почему эта парочка так много и часто ссорилась? Блейк не должна быть с этим уродом. Она не должна быть ни с кем, кроме Джея...

Trapped inside this madness, I know you wanna have this,
So I can take advantage.
План родился не сразу. Не как у психа с ножом и мешком (ведь Джейсон и не психопат, он непонятый, одинокий и любящий).
Сначала это были мысли. Потом - полноценные детальные фантазии. Джейсон представлял, как предлагает Блейк сбежать, и она вкладывает свою ладошку в его, соглашаясь стать его, соглашаясь бросить все, ради него, ради них. Он представлял, как они сбегают, и как он вносит ее на руках, как невесту, в старый семейный дом у озера, как она отдается ему... Эти образы были яркими, влажными, жаркими. В его фантазиях Блейк всегда подчинялась. Но раз за разом полет воображения приводил к чему-то плохому... То у Джея не вставал, и Блейк смеялась над ним. То Дэвид находил их, и Джейсону приходилось забивать его черепушку в деревянный пол дома. То Блейк неожиданно начинала вопить в объятиях Джейсона, и ему приходилось затыкать ей рот подушкой, пока она не переставала брыкаться.

Вот почему Джейсону стоило все тщательно продумать и подготовиться абсолютно ко всем возможным исходам.
Джей начал с закупки вещей. Полотенца, ведра, подушка, одеяло, тряпки, веревки. Он стал проводить выходные в старом домике у озера Саммамиш. Он убрал оттуда все коробки, починил протекающую крышу, починил двери и оконные проемы, чтобы их нельзя было открыть изнутри. Убрал лишнее, выкинул все ножи-вилки и любые приборы, которые могли поранить Блейк. Оборудовал подвальное помещение так, чтобы Блейк было удобно: поставил раскладушку, новый матрац и застелил свежим бельем. Достал старый телевизор. Он не хотел, чтобы она осталась совсем одна, когда он будет вынужден уехать в город.
В этом любовном гнездышке из странного остались лишь свисающие с потолка старые провода, словно петли. Но в остальном - Джей остался доволен, это было идеально место для начала новой жизни.

Следующий вечер был обычным. Блейк с Дэвидом ссорились у кампуса, и всплеснув руками, Блейк отмахнулась от парня и направилась к остановке. Заметив это, Джейсон сделал вид, что копается в сумке в поисках ключей, поэтому девушка прошла не заметив его. Джей сел в машину, завел мотор и немного подождал прежде, чем выехать на дорогу. Он обогнул остановку и остановился рядом с девушкой.
— Хэй, - Джей открыл окно авто и облокотился на пассажирское сидение, чтобы привлечь внимание Би. - Джейсон, если помнишь, - напомнил он о себе, приложив ладонь к груди. Он слабо улыбнулся, зная, что это вызывает доверие. - Поздно уже, может тебя подбросить?

На какой-то миг у Джея все внутри замерло, готовясь оборваться в случае отказа, но девушка, несмотря на замешательство, все-таки согласилась. Джейсон открыл ей дверцу изнутри, тем самым пригласив ее сесть рядом. Несмотря на то, что его сердце стучало в груди как бешеное от адреналина, он держался непринужденно и почти безразлично к пассажирке. Они отъехали от безлюдной остановки и Джей спросил:
— Видел тебя с парнем, ссора выглядела скверно, - хмыкнул он, остановившись на светофоре.
Он хотел поддержать диалог, поэтому поспешил добавить:
— Если не хочешь, можем поговорить о другом. Или просто включить музыку, чувствуй себя как в своей тачке, - расслабленным голосом предложил ей парень.

Джейсон завернул на соседнюю улицу и проехал еще немного прежде, чем повернуть налево - к шоссе, ведущему к дому Чендлер. Может, к черту план? Он сможет и своими силами добиться ее расположения. Джей остановился на очередном безлюдном переулке на красный свет, и все было хорошо. Пока Блейк неожиданно не спросила:
— А куда мы едем?
— Ну как куда, - с усмешкой спросил Джей, - к тебе домой.
— Но я не называла тебе адрес.

И вот тогда все оборвалось.

Джейсон перевел взгляд на девушку. Она все поняла. Схватилась за дверную ручку, вот только реакция Брауна оказалась быстрее, и он успел закрыть машину. От мягкой приветливой улыбке на лице Джея не осталось и следа. Он сжал челюсти, его тело напряглось, как напрягается у хищника перед броском. Но все случилось быстро.
Платок с хлороформом лег ей на лицо, и Блейк не вскрикнула, просто не успела. Лишь охнула и выронила телефон, попытавшись отбиться (не получилось).
— Прости, детка, - выдохнул Джей, прижав ее сильнее к креслу. - Скоро все закончится.

Минуту спустя наступила тишина. Блейк обмякла, и Джейсон смог перетащить ее в багажник, уложив на заранее подготовленное покрывало. Он аккуратно положил ее руки к груди, как будто она спит, и крепко (но не чересчур) перевязал ей запястья. Прежде, чем закрыть дверцу багажника, он задержал на ее безмятежном лице взгляд. Он закрыл багажник. Пора ехать.

Дорога пролетела почти незаметно. В голове Джейсона стоял устойчивый звон и звучали голоса: внутренний и голос Мэгги, осуждающий и впервые за столько лет неприятный для слуха. «Псих,» - твердила сестра, «ты все испортил, больной ублюдок». Но он не испортил, он всего лишь устал ждать и решил взять свое счастье в собственные руки. Он не испортил - он дождался. И скоро у него, у них с Блейк, все будет хорошо.

Когда он прибыл на место, Джей вновь заготовил тряпку с хлороформом, чтобы повторно усыпить девушку. Когда он открыл багажник, Блейк вновь попыталась сопротивляться и брыкаться, но что такая дюймовочка могла сопоставить против него? Очень быстро она вновь погрузилась в сон. Джейсон подхватил ее на руки, как в романтической комедии, и внес в дом, как настоящую принцессу.
Запах ее шампуня бил в нос, а руки дрожали от возбуждения. Это свершилось. Она с ним. Она принадлежит ему.
Джейсон спустился с ней в подвал и уложил возлюбленную на кровать. Развязал ей руки и... провел по ее волосам рукой, убирая пряди волос с лица:
— Все хорошо, теперь ты теперь в безопасности. Теперь ты со мной.

Он сделал все по уму. Принес запас воды. Плед. Тарелки. Нашел такую же чашку, как у нее дома, купил в том кофейне-магазине, где она отмечала прошлый день рождения. Он даже купил ее любимые снеки, с карамелью и солью! Дверь сделал металлическую с защелкой с его стороны. Она должна чувствовать себя комфортно, ведь она не жертва, а его половинка. И он будет о ней заботиться, пока она не поймет, что они созданы друг для друга.

Рука Джея сама соскользнула по волосам, к ее плечам, руке, и пальцами он провел по ее красивой груди. Дыхание сбилось. Нужно было закончить дела, но ее близость сводила его с ума... Она была в платье по колено, и Браун не удержался, чтобы не запустить свою руку под юбку. Он провел ладонью по нежнейшей коже - к ее щелочке. Он не мог не дотронуться, его буквально начинало ломить. Руки сами делали то, что в глубине самых темных потаенных уголках разума Джейсон делал со всеми... Трусики чуть отодвинулись, и подушки среднего и указательного пальцев чуть проникли меж складочек ее тела.

Не в силах выдержать больше, Джей отпрянул от девушки и выбежал из подвала. Он закрыл за собой дверь на засов и попытался отдышаться. Член стоял колом, отдавая тянучей болью в паху. Пришлось расстегнуть пуговицу и ширинку. Джейсон вернулся к тачке, перегнал ее и закрыл, потом вернулся в дом, в душ, кончил, и только тогда подготовил на поднос бутерброд для Блейк и сделал ей чай - зеленый, с сахаром, как она любит.
Прихватив с собой пакет, заготовленный заранее, Браун открыл подвал и спустился к ней.

Блейк не спала, хотя наверняка все еще ощущала слабость из-за хлороформа. Браун поставил поднос на стол перед ее кроватью и затаил дыхание. Пакет он поставил на стул:
— Там сменная одежда, футболка, шорты, книжки. Книжный вор, например, - произнес Джейсон, не решаясь подойти к девушке ближе, - думаю, тебе понравится.
Тут он вдруг понял, что совсем не рассказал о том, что еще он для нее подготовил.
— М, там плед, - указал он в угол, - и здесь будет туалет, - перевел он указательный палец на отдаленный угол, где стояло ведро, - к сожалению, мне не удалось сделать ничего получше.
Пусть Блейк знает, что он заботится о ней, и что он сделает все, что в его силах, чтобы ей было хорошо.
Он посмотрел на девушку. Наверное, пока рано говорить, как сильно он ее любит? Да и рано требовать от Блейк понимания и ответных чувств.
Ничего, он ждал с детства, подождет еще немного...