КОЛИЧЕСТВО НАПИСАННЫХ ПОСТОВ 178

КОЛИЧЕСТВО ИГРОКОВ, ПРИНЯВШИХ УЧАСТИЕ 65

Sebastian Remington написал(а):

В одном Дойл, наверное, прав, в городе достаточно шумно, чтобы хотя бы попытаться на время заглушить собственные мысли. И не то чтобы Портленд был для этого мал, но он был его...их домом. Дома он ждал его постоянно, машинально прислушиваясь к шорохам и звукам, ждал каждую минуту, пряча это ожидание от самого себя, от проницательных взглядов друзей, делая вид, что он в порядке. Зря что ли учился всю жизнь держать лицо? Ждал, вопреки здравому смыслу, вопреки отравляющему  разум знанию. Нелепо, абсурдно...

Myles Demarco написал(а):

Хрупкость и элегантность девичьих движений может пустить пыль в глаза обычному человеческому мужчине, заставить все его естество стремиться к бесконечной охоте за желанной жертвой. Но что есть женская соблазнительная красота по сравнению с вечностью. В какие шелка не были бы облачены ее тонкие плечи, как бы не скрывала палла юные локоны, а далматика острые ключицы с нежной кожей — век смертного недолог, а изяществу и красоте молодости и вовсе отмерен короткий срок.

Vlad Dracula написал(а):

...Она была огнем, без разбора пожиравшим все, что попалось ему на пути. И в этом она была настолько не похожа ни на валашскую княжну, ни на ту, другую ее версию, с которой он познакомился недавно, что Влад замер, теряя драгоценные мгновения. Это была не его жена. Это была безумная, голодная пустота с сияющими лабораторно-яркой голубизной глазами. То, во что ее превратили — и в чем была его вина.

Astrid Ingram написал(а):

...всё в их мире не так устойчиво, как хочет казаться, всё вокруг постоянно меняется, формируется, подстраивается. Даже тела не уходят в землю бесследно. Валькирия столько раз видела поля битвы полные мертвецов, которые со временем прорастали травами, цветами, кустарниками, плодоносными кустами и деревьями. А ещё она всегда видела изнанку мира: всё что умирает — превращается во что-то новое. И бывает это новое — настолько прекрасно, что сожаление о старом отступают. Может быть вера Харальда — это как раз то новое и прекрасное?

О   П Е Р С О Н А Ж Е

---

Вы - в той или иной степени неудачники по жизни. Судьба раз за разом оставляла вас с носом, и как вишенка на торте - обращение.
Мы все обращены одним и тем же гандоном. В отличие от меня, вам повезло чуть меньше и вы уже сорвались единожды (а может, и нет - на ваш выбор), что несколько усугубило ситуацию. И теперь голод вечный ваш спутник. Но вам, наверное, не привыкать - при человеческой жизни вам, скорее всего, зависимости уже были знакомы. Но вы слезли. Возможно, обращение даже в какой-то степени на это повлияло и пошло вам на пользу.
Мы не то, чтобы какой-то клан веганов, но вполне себе группа поддержки. Друг за друга держимся и помогаем не сорваться и не попасть под каток более сильных и кровожадных мира сего.

О Б Е Щ А Н И Я

---

Обещаю регулярно поставлять упоротые сюжетки для игр в стиле сериалов "Голяк" и "Бесстыжие".

С В Я З Ь   С   В А М И

---

Пожелания на игру: впутываться во всякое и выпутываться из всякого. Найти того, кто нас обратил, и сдать его рыбке покрупнее.
Связь: гостевая, лс, тг
Права на персонажа:в случае возникновения конфликтов, недопониманий и т.д.  персонаж остается у пришедшего на акцию

пост заказчика

Асаф, беря на себя ответственность за ребенка, конечно, знал, что дети часто плачут: у него было четыре младших сестры, и он помнил, как ведут себя дошкольники. Но из воспоминаний почему-то совсем стерлось, почему они могут плакать. Хотя, может, дело не в том, что он что-то забыл, а в том, что в его время и в его стране детям, вышедшим из младенческого возраста, не позволяли устраивать такие театральные представления?

Мэдди подросла. Перестала будить его по ночам, начала ходить в горшок и говорить. Казалось бы, жизнь отца-одиночки должна стать чуточку легче, но где-то, видимо, Асаф просчитался, и легче не стало ничуть. Если раньше дочь плакала из-за голода, колик или просто так, то теперь - находила просто самые нелепые причины устроить истерику.

Асаф даже завел себе блокнот, чтобы записывать, по каким поводам она плачет. Изначально он заводил его для педиатра, но когда Мэдди подросла, он уже потерял свою актуальность. Асаф решил, что когда дочь вырастет, он как-нибудь подарит ей этот блокнот, чтобы прежде, чем заводить своего ребенка, она была готова регулировать конфликты подобного масштаба.

А конфликты случались регулярно.

Утро началось с того, что банан в кожуре не вкусный - она хотела сладкий и мягкий, а он горький и твердый! А когда Асаф начал его чистить, Мэдди заплакала, потому что хотела целый банан, а не почищенный! Затем Асаф добил ситуацию тем, что намазал арахисовую пасту не на ту сторону печенья (они были одинаковые).

Собираясь в садик, она плакала потому, что хотела пойти в купальнике, шарфике и резиновых сапогах на голую ногу, а отец же настаивал на теплом комбинезоне. В конце концов после почти получаса уговоров Асаф вздохнул и позволил ей дойти в ее модном луке до двери подъезда, послушав совета воспитательницы о том, что ребенок должен на своем опыте учиться на ошибках. На какое-то мгновение это, казалось, даже сработало: порыв холодного воздуха заставил Мэдди на секунду задуматься, а затем быстро побежать обратно к лифту. Правда, прозрение было не долгим - она зашла в лифт, вышла обратно, и снова попыталась открыть дверь. Не увидев за дверью ничего нового и вновь встретившись с порывом холодного воздуха, Мэдди заплакала - потому, что не могла открыть дверь в лето. В садик они опоздали.

Асаф не был педагогом, и не знал толком ничего о воспитании детей. Лишь интуитивно догадывался, что спорить с двухлеткой - дело гиблое, ругать ее - тем более. Оставалось только договариваться, пытаться ее на что-то отвлечь и ждать, когда же наконец-таки она перестанет добиваться седины в его волосах.

Вернувшись из садика, Мэдди твердо заявила - она уже взрослая и хочет открыть дверь сама! Правда, дотянуться до замка она не могла. И не разрешила себя подсадить. Им пришлось возвращаться на парковку к машине за раскладным стулом - слава Аллаху, он в машине был, а то пришлось бы стучаться по соседям. Забравшись на стульчик, Мэдди еще минут двадцать ковырялась с ключами, пытаясь вставить их в замочную скважину и сделать нужное число оборотов. Асаф терпеливо сидел на полу подъезда, уткнувшись лицом в колени, и ждал, когда же это наконец-то закончится.

Когда они смогли попасть в квартиру, Асаф был готов звонить няне и просить у нее пощады приехать в этот предпраздничный день по двойной оплате, потому что чувствовал, что если день будет заканчиваться в том же духе, в котором он начинался, нервы уже сдадут.

Переодев и накормив ребенка (даже без единой ее слезинки!), Саф сходил в душ с желанием если не утопиться, то хотя бы немного прийти в себя. Холодная вода и вправду немного освежила.

А затем Мэдди увидела в мультике, как сова готовит оладьи, и тоже захотела оладьи. Только вот не есть, а, как сова - приготовить. Шайтан побрал бы эти мультики...

Когда Саф достал молоко, муку и яйца, Мэдди строго отодвинула отца от стола. Поставила себе стульчик, и следующие пятнадцать минут Асафу оставалось только терпеливо наблюдать, как двухлетка то заливает кухню молоком, потому что бутылка оказалось слишком тяжелой для детский ручек, то рассыпает муку по всему столу, то роняет яйца. Но она делала это так сосредоточенно и спокойно, что вмешиваться он не смел. В конце концов, никакие продукты не стоят сегодня тишины и спокойствия.

Что-то из ингридиентов все-таки оказалось в миске и осталось только объяснить Мэдди, как замешать это подобие теста. Но вдруг в дверь постучали...

- Добрый вечер, - лицо гостя оказалось смутно знакомым. Кажется, это был сосед - Асаф видел его мельком пару раз.

- Добрый вечер, - ответил Саф с той вежливой натяжкой, которая возникает у человека, у которого на кухне прямо сейчас пытаются слепить оладьи из сырого хаоса, а на предрождественский клининг у него бюджет не заложен. Он стоял в домашней одежде, розовом фартуке с Братц (Мэдди выбирала!), босиком, с закатанными рукавами и весь в муке и яичном белке.

- Прошу прощения, если шум вам помешал, - быстро протараторил он.

Внутри квартиры что-то звякнуло - вероятно, миска скатилась с края стола. Асаф сохранил лицо невозмутимым и по возможности приветливым.

Сосед что-то сказал про пирог. Асаф моргнул.

– О. Благодарю, Сэм, – сказал он, и уголки его рта дрогнули - то ли в благодарности, то ли в истерике. – Асаф Назир Аль-Мавали, приятно познакомиться. Заходите… если не боитесь стать свидетелем кулинарной бойни.

Не дожидаясь, пока гость разуется, Саф уже тянулся к тумбе у входа: вытащил оттуда почти новые домашние тапочки (бабушка прислала - "а вдруг гость") и молча поставил рядом с мужчиной, забрав у него из рук пирог с тем выражением лица, которое могло означать как "спасибо большое", так и "я держусь из последних сил".

Асаф кивнул, развернулся и быстрым шагом ушел вглубь квартиры - нужно было срочно проверить, что именно Мэдди уронила со стола и справится ли с масштабом бедствия обычная швабра.

О   П Е Р С О Н А Ж Е

---

Зевс. Всего четыре буквы, а образ раздираем противоречиями. Римляне добавили ещё две (ЮПИТЕР), но загадка от этого легче не стала. Люди спорят за полярные мнения: ты значим как христианский Бог, но можешь поносить мир, словно христианский дьявол. Какие буквы тебя выразят? Кто же ты такой? Великий подонок? Величайший из героев? Или почему эти две крайности не могут оказаться одной сущностью? Зачем их вообще надо разделять, если мораль — прихотливая, модная потаскуха, на которую так дрочат святоши, тоже принадлежит тебе? Не вся, конечно же. На то она и потаскуха.
Ты не раз спасал Олимп. Кронос, титаны, гиганты, Тифон, войны, междоусобицы богов, стихийное бедствие, отказ смертных просто верить и многое другое, что не укладывается на уроках истории, а греческие боги давно воспринимают обыденным. Трон лишь твой аксессуар (как и твоя улыбка), и тебе никогда не было сложно оторваться от него, чтобы продемонстрировать свою власть чем-то ещё (той же улыбкой).
Ты знаешь вкус страха: будучи зависимым от жизни, как от наркотика, многие потери в ней тебя способны напугать (особенно начинающееся с твоего имени), но ты не чураешься ни боя, ни самого дерзкого обмана. Азарт — тоже доза. Даже перед судьбой, когда она сказала ТЫ НЕ ВЕЧЕН, ТЕБЯ СВЕРГНЕТ ТВОЙ СЫН И СЫН ФЕТИДЫ. Просто Судьба стала врагом, а предсказанного ею сына не случилось. Зевс, ты всегда тасовал карты будущего с виртуозностью мойр, и подбрасывая монетку перед Аидом и Поссейдоном, ты уже знал, какой стороной и как она должна упасть.
Ты продолжение жизни — если не её главный проводник. Буквально, ну и что? Ты бог и ты явление; ты не делишься на части как Гея или Уран, ты трогаешь, ласкаешь, берёшь. Людям не пристало переносить твою личную жизнь на свою. ЭТО БОЛЬШАЯ РАЗНИЦА.
Ты скор на расправу, и действительно милосерден. Когда-то распятая на созвездии Гера снова рядом с тобой. Нельзя постичь, что к чему ведёт, предсказать погоду в твоих глазах. И ни одна женщина так и не смогла надолго этой погодой управлять.
Сколь ты умён, столько же и чувствителен. Может быть, от этого у тебя такое Эго? Но это Эго Лидера целого пантеона, размер оправдан, не так ли? Веди, если ты до сих пор способен. Веди и питайся ненавистью за спиной, используй почитание любимых — веди вперёд, гораздо дальше, чем лежат развалины Олимпа. Но смотри, чтобы впереди не была пропасть.
Судьба уже твой враг, а Вечность?

О Б Е Щ А Н И Я

---

Сразу замечу, что зарисовка выше условная, и далеко не обязательная в каждом тезисе. Данная заявка не противоречит этой, вместе с Аидом ищу и жду конкретного персонажа, важного для меня.
Будучи Эрмием, я невероятно зависим от Зевса. По крайней мере в моих глазах, Гермес тот герой, который был правой рукой отца вместе с Афиной. Не просто глашатай, а непосредственный спутник, посвящённый во многие тонкости политики Зевса, ни раз занимался наиболее деликатной работой, никогда не участвовал в восстаниях против Зевса (и нынче намерен оставаться сторонником). Афина и Гермес единственные, кто остались на Олимпе с отцом, во время бедствия Тифона, принимая важное участие в битве.
Таким образом, сегодня для меня важно понимать, куда смотрит Зевс, как минимум для того, чтобы не навредить его интересам (а то и сопутствовать). Заранее есть несколько идей на эпизоды: шпионская, детективная ветка с поиском и выявлением членов организации, изучающих богов; вызов авраамическим религиям; психологический флешбек античности, создавший свою эмоциональную привязку, когда Зевс спас Гермеса; взаимный кураж по разным странам мира; и многое другое.

С В Я З Ь   С   В А М И

---

Пожелания на игру: мне не важно, как вы пишите, если вы пишите и вы горите письмом. Единственное, сам я не очень быстрый игрок, в среднем в один конкретный эпизод — пост в неделю;
Связь: всегда готов перейти с личных сообщений на другие платформы;
Права на персонажа: персонаж остается у пришедшего на акцию.

пост заказчика

Она прибудет. Мысленно утопив в пенке латте шутку богини, Эрмий удовлетворённо выдохнул перед гаснущим экраном мобильного. Он знал ответ Тривии ещё до того, как она предупредила о нём трубку, но всё равно почувствовал облегчение. От работы с мёртвыми внутри что-то отмирало, а потом эта мёртвая часть зазывала с обратной стороны жизни самым первым именем, произносимым голосами всех погибших. Среди них был собственный.
Геката вышагнула из тени прямо в непогоду. Дождь старательно прилизывал её волосы и немедленно промочил скромную маечку, проверяя насколько ещё она могла бы обтягивать узкое тело. Маленькая грудь со стоячими от холода сосками всё равно, что не была прикрыта чёрной тканью — вот-вот из-за поворота вырулили бы камеры на колёсиках снять следующую часть «Грязных танцев».
Краснеть Геката плохо умела, её девичье лицо оставалось бледным от продолжительной жизни в тени: тени не умели чувствовать и не знали, на что могли краснеть люди. Гермесу иногда казалось, оторопеть ей было проще, чем смутиться, и даже её гнев, если и выдавался, то белыми пятнами на маленьком лице.
Когда она злилась её соски тоже стояли. Вот её наиболее откровенные доказательства.
— Добро пожаловать в Канаду! — Снял свой пиджак мужчина, чтобы опустить его на острые плечики бывшей супруги. Прежде она тонула в дожде, а теперь чужой одежде. У её щёк появлялся шанс порозоветь. — Вижу, ты подготовилась. — Он подколол её только когда спрятал.
В отличие от внезапной погоды, к постоянным мёртвым Геката была готова всегда. Поправка: ВСЕГДА началось, когда её засунули в аидову коробку, полную стенающих душ. Словами Гермес никогда не поднимал эту тему — лишь молча, и когда Тривия хотела, чтобы её боль поняли. Убаюкали ласковым касанием и через него же разделили, обязательно, в темноте.
Односторонняя улыбка, в самом уголке губ, пыталась отвлечь взгляд богини, а Гермес протянул руку к крыльцу дома, приглашая, точно Арлекин на величественный подиум сцены. Стук капель дождя по останкам крыши гремел вместо аплодисментов. Робко скрипнула первая ступенька, на неё наступали в мириад подобных первых актов. Актёры ещё не знали, что играли ужасы.
— Никто не говорил, что это я забыл душу. — Вошёл следом в особняк Меркурий, подмигнув за все обещания расправы. Одно подмигивание, чтобы переадресовать их всех. — Ты уже придумала, что скажешь Танатосу? Начни с того, что новый загар ему к лицу. Он спросит, какой загар? И вот тут ты расскажешь об остальном, а он загорится.
Светлые следы на обнесённых стенах пытали воображение: в окаймлённом грибком круге над аркой могла быть чья-то голова, возле лестницы могла прижиматься к обоям статуэтка, а может быть — всё было наоборот. Пыталась стянуть разошедшиеся дыры паутина, на ней труженики пауки и сдыхали вместо мух. Прочие насекомые не залетали сюда. Прогнулись полки внутри старых стеллажей, оставленных без дверок, чтобы каждый смог наблюдать их многолетнее разложение, превращение в груду ничего.
Дом выглядел как и полагалось заброшенному дому богатого господина, срастив свои стены с покойным именем, без заботы живых рук. «Дом Дона» вместо дома № 84 по улице N. Но вот чувствовал Эрмий это место совсем иначе — как будто бы особняк смерил его взглядом и разглядывал внутренности под рубашкой.
— Судя по датам на могилах во дворе, на ту пору я был убит мафией. — Объяснил ей Эрмий. В гладкой речи мужчины лишней паузе не нашлось места, а изначально задуманное женское имя другой богини легко выскользнуло, позволив подменить себя обобщённым криминальным синдикатом. Эту свою смерть Эрмий не простил ей до сих пор. Олимпийцев взращивали на вершине самой горделивой горы.
Мужчина прошёл влево по коридору, выскрёбывая взглядом сохранившиеся детали в разрухе.
— Если тут не какая-нибудь прибившаяся душа бродяги, приползшего сюда много позже, конечно. — Длинный шаг вправо сровнял его с Гекатой. Сложно было признать в промокшей девушке великую ведьму ужаса. Эрмий привык ко всем обличьям жены. — Пропил то, чем заплатить Харону. — Скверная шутка.
Он остановил её, чтобы вытащить из кармана своего пиджака шоколадный батончик. Раздевая «TWIX» вместо Гекаты, мужчина подцепил зубами одну палочку. Вторая осталась в пачке (временное недоразумение).
— Буфешь? — Дружелюбно протянутое шоколадное печенье долго ждать не собиралось. — С некоторых пор приходится приносить себе жертвы самому. — Меркурий не скучал по старым временам, когда его алтарь был полон яств, только по возможности лениться и плеваться дарованным виноградом, пока отцу или ему самому не придёт что-нибудь эдакое в голову. — В последний раз я ел в самолёте. Не все работают из комфортной квартиры в Нью Йорке. — Он наклонил одну бровь, подкинув с шоколадной жертвой и намёк на алтарь ведьмы.
Геката забрала вторую часть шоколада себе. Скомканный и брошенный фантик сверкнул в последний раз, прежде чем исчезнуть между боков двух надутых из-за влаги тумб, как доказательство сиятельной божественной трапезы.
— Поехали. — Эрмий развернулся к лестнице наверх и вытянул одну руку.
Меркурий засвистел, а с его пальцев заструился золотой свет, выпустивший пять солнечных зайчиков в разные стороны прогнившего, чёрного дома. Блики не обращали внимания ни на что, заигрываясь в чехарду друг с другом. Свет в ладони становился сильней, а свист требовательней: и дом монотонно загудел в ответ. Потолок задрожал, сопротивляясь чему-то в руке бога. Гермес спрашивал с места кого-то, кто давно стал его частью и держался за каждый свой новый кусочек в кирпичной кладке или подвальном блоке.
Наигранная беззаботность Арлекина больше не украшала лицо Меркурия, пальцы продолжали зажимать ничто, перебирая затхлый воздух.
Дом заскрипел, штукатурка срывалась со стен с кусочками обоев. Сверху что-то упало и с металлическим звуком покатилось в сторону богов. Часть перил оторвалась и упала под ноги психопомпу, но призрак так и не появился на обязывающий его зов.
Дом стал покачиваться. Вот-вот рухнуло бы что-то кроме перил. Стены буквально наваливались, подтягиваясь в сторону прихожей.
Призыв уже отнял у Гермеса много сил, однако вместо опустошения он вдруг стал чувствовать нарастающую силу. Едва осознав это, мужчина замолчал. ЗАСТАВИЛ себя замолчать. Ощущения обманывали, как будто в его силах было приструнить и эту душу — и любых покойников в области, не смотря на опускающуюся пустую руку. Половина шоколадного батончика столько сил придавать не должна.
— Другой план. — Спешно предупредил спутницу Эрмий. Быстрее выложить — быстрее разделаться — быстрее уйти отсюда. — Мы найдём его сами. — С вызовом в пространство дома сообщил мужчина. Угроза в ПУСТОТУ. — Наш беженец осознаёт, кем является и что происходит. Десятками лет душа накапливала новые воспоминания и чувства. Прежде чем душа покажет себя, сполна отравит ими. Вечно мёртвым надо всё усложнить.
С богами ничего не будет, если они не продолжат пытаться явить покойника без сведений о нём. Нужно было получить им местного чёрта, что делать безопасно, но неудобно долго. По крайней мере, так был уверен Эрмий. Геката понимала в этом больше.

О   П Е Р С О Н А Ж Е

---

Ты ничего не помнишь о своей жизни до того момента, когда почувствовал БОЛЬ. Все рождаются в боли, всё рождено из боли, но твой первый крик в этом мире не был криком новорожденного - это был крик о помощи, вой от осознания того, что ты всё-таки жив.

Эпоха Чосона известна в мире, как расцвет корейской культуры, торговли и науки, но и как тяжёлое время многочисленных войн, оккупаций и стычек. Ты знаешь это время, как эпоху своего рождения в тёмной алхимической лаборатории. Как период своего болезненного заточения в клетке. Как то время, когда тебя кололи, резали, пускали кровь и вливали в тебя один эликсир за другим в попытке улучшить ещё больше, сделать сильнее, быстрее, выносливее.

Вероятно, эти алхимики и сами не понимали, что именно делают, когда умудрились смешать кровь разных существ в нужной пропорции, - случайно, разумеется, - когда смогли пропустить эту смесь через цепь превращений и влить получившийся раствор в жилы простого мальчишки, пойманного на краже хурмы и приговоренного к особо мучительной казни. Почему казни? Потому что раньше никто не выживал в ходе этих экспериментов. Но ты выжил, хоть твой разум помутился, память оказалась заперта в самых далёких чертогах души, а тело ломалось, менялось на протяжении долгой дюжины дней. Хотя сперва твоим мучителям казалось, что у них ничего не вышло, ведь внешне ты остался точно таким же, как и был. Доказательство своего успеха они получили почти сразу, хотя ты и не понял, как смог убить того, кто зашёл в твою клетку, чтобы швырнуть в миску кусок подсохшего хлеба. Не просто убить - разорвать на мелкие кусочки, сладострастно урча от запаха, вкуса и вида крови.

Только ты сам знаешь, как жил долгие годы до падения Чосона под гнетом современности. И только тебе известно, что сподвигло тебя не прятаться в тёмных переулках, а выйти под солнечный свет, наблюдать за меняющимися людьми и подстраиваться под них. Чтобы выжить, так? Тебе, не желавшему рождаться, больше всего нравится жить. И заполнять свою память новыми, яркими воспоминаниями взамен тех, которые ты получил с каплями крови тех, кто дал тебе твою силу, новую жизнь и способности. И почему-то ярче всего ты видишь моменты из жизни дракона. Они тревожат, жалят, подстрекают тебя, ведь у тебя самого наверняка не было такого детства, как у него, не было такого собеседника, как та странная тень в углу тюремной камеры. У тебя нет крыльев, растения тебя не слушаются, а твоя чешуя, когда проявляется, похожа скорее на кожистые наросты, чем на пластины драгоценного нефрита. Может, если заполучить этого дракона, получится забрать его жизнь себе? Или хотя бы убить его. Но для этого его нужно отыскать, так что тебе предстоит долгий путь.

О Б Е Щ А Н И Я

---

Что же, в каждой дораме должен быть неоднозначный злодей со сложной мотивацией, так? Вот и он, включите звук фанфар! Я описал только общую канву, детали остаются на твоё усмотрение, чтобы именно тебе было комфортно играть, но если потребуется помощь - всегда готов. Разумеется, обеспечу игрой, - "тень в углу камеры", он же проводник душ Джину, тоже наверняка включится в эту кровавую драму, - сюжетами, обсуждениями, при желании - графикой.

Касательно именно сюжетных моментов: ищем с Джину именно врага, который добавит остринки в размеренное течение жизни. Ты можешь похищать, истязать, калечить (спасибо драконьей регенерации говорим заранее), убивать насмерть - нельзя, но при необходимости поищем компромиссы. За пределами этого сюжета ты волен играть, что захочется и с кем захочется :З

С В Я З Ь   С   В А М И

---

Пожелания на игру: пост в неделю-две - очень желательно, можно быстрее, по объёму не ограничиваю, сам пишу, как душа ляжет :З будет здорово, если найдём общий язык и общие темы для бесед вне игровых обсуждений, но тут уже по желанию^^
Связь: начнём с лс, а там как карта ляжет :З
Права на персонажа: в случае возникновения конфликтов, недопониманий и т.д.  персонаж остается у заказчика и будет возвращен в акции/передан другому игроку

пост заказчика

Февраль в этом году удивительно тёплый, — так думает Тодд, даже не собираясь застёгивать кожанку, накинутую прямо поверх простой безрукавной майки. Хотя и прошлогодняя зима радовала достаточно мягкой погодой, настолько мягкой, что «завершение мотосезона» для дракона продлилось всего-то один месяц: снег выпал, дороги подморозило, потом ещё пришлось ждать, когда не только снеголёд растает, но и все реактивы смоются дождями... В этом же году он ставил свой байк на «долгую стоянку» всего-то суммарно на пару недель.

— Лаки, оставь ключи, я сам закрою, — Фред, один из механиков, задумчиво гоняет даже не зажжённую сигарету из одного уголка рта в другой, смотрит на мотор, который им сдали с задачей починить. — Не могу понять, что за дичь.

— Помощь нужна? — для своих людей Лаки, — он же Тодд, он же Вончжон и прочая, и прочая, — всегда старается находить время, компенсируя этим собственный неуживчивый характер.

— Не, забей, тут уже дело принципа, — это дракон может понять, поэтому только кивает. — Я эту хуйню либо починю, либо сломаю и сдам Моррингтону бабло за погань эту.

— Мастерскую не разъеби, в остальном — удачи.

Махнув механику рукой, Вишес выходит из приземистого здания автомастерской и с удовольствием потягивается, разминая затёкшую спину, — кто придумал это чёртово налогообложение и связанные с ним кипы бумаг?! Помнится, в бытность очень-нелегальным-работником дракону вообще не приходилось иметь дел со всей этой бюрократией. Не то, чтобы он жалеет о прошлых временах, но вот в такие моменты, когда нужно сидеть и заполнять, копировать, заверять, проверять и отправлять, нет-нет, а в голову пробираются мысли о смене деятельности обратно в нелегальную степь. Смертельно опасно, зато без бумажек же!

Бостон оглушает, даже когда живёшь в нём несколько десятков лет. Слепит отражениями солнечных зайчиков от мутных окон офисных высоток, забивает ноздри смогом и выхлопными газами меланхоличных стад автомобилей, но... Тодду здесь почему-то нравится. Может, эта городская суета напоминает ему о столь же суетливом посёлке, около которого он вырос и в которых часто захаживал ещё в Чосоне? Нет, глупости, тогда подошёл бы любой шумный город. Значит, Бостон просто приворожил его, как это умеют некоторые города, и оставил при себе, подобному тому, как люди оставляют при себе прибившихся бродячих животных — для забавы, умиления и заботы.

Тодд коротко встряхивает головой. Не время для философских рассуждений, более уместных на уютной кухне близ рассвета. Раз рабочий день успешно закончен, то можно расслабиться и развеяться, так что дракон уверенно сворачивает к небольшой парковке около мастерской. И... нет, не заводит байк, а тщательно накрывает его брезентовым чехлом — от птиц, осадков и недальновидных угонщиков. Погодка шепчет: пройдись пешком, разомни ноги, забей голову всякими глупостями, массово обитающими в гуще человеческого урбанистического моря. И кто он такой, чтобы не прислушаться к этому шёпоту?

Кофе по-ирландски, купленный в кофейне через два квартала, оказывается удивительно вкусным, Тодд даже наслаждается им, пока сидит внутри кофейни за длинной столешницей, поставленной вдоль панорамных окон. И даже берёт второй стакан — алкоголя там не так много, чтобы как-то повело, зато внутри приятным теплом распускается огненный цветок от добавленной пары ложек виски, обещая не дать замёрзнуть праздному февральскому гуляке.

Где-то гудят фуры дальнобойщиков. Где-то с треском бьётся стекло бутылки, слышится усталая грязная ругань бездомного, только что неловко уронившего своё жидкое счастье. Маленькая, но кажущаяся круглой, девчушка тянет за руку такую же пышную, сдобную мать, ведёт её к сверкающей витрине магазина игрушек. Тодд проходит мимо, аккуратно обходит по дуге этих людей, — за все эти годы научился делать вид, что не замечает их. Лучше так, чем каждый раз кипеть от застаревшей злости и тратить нервы.

Дверь книжного магазина тихо позвякивает большим китайским колокольчиком, дракон кивает владельцу и проходится между стеллажами. Может, стоит обновить домашнюю библиотеку? Всё уже прочитано по два-три раза, и пусть в планшете скачаны ещё тысячи книг, но в бумажных изданий есть своё особое очарование. Тодд скользит кончиками пальцев по корешкам томов: старая научная фантастика, книги Брэдбери, Хайнлайна, Азимова... нет, на фантастику пока не тянет. Взгляд сам выхватывает на третьей сверху полке сокровище — последние два тома «МИФического цикла» Асприна. Их-то как раз в домашней коллекции и не хватает, самое оно!

Вишес уже доносит книги до кассы, уже даже тянется за картой, чтобы расплатиться, когда вдруг — удар. Не физический, конечно, а скорее метафорический, но сбивающий с ног не хуже апперкота. Всего лишь мельком глянул в окно — и пропал. Потому что в окне среди толпы безликих людей видит одно единственное лицо, имеющее для дракона черты, узнаваемое и вызывающее в душе какое-то тянущее, трепещущее ощущение. Тодд сам не понимает, что говорит владельцу книжного, не понимает, когда успевает выйти из магазинчика на улицу, — он просто идёт следом за тем, кого, как думал, увидит ещё очень и очень не скоро. Умирать-то Лаки пока не собирается, а проводник смерти к живому вряд ли придёт.

В памяти всё ещё свежи картины их с проводником встреч: первая встреча, когда вместо голоса смерти дракон услышал дарящую надежду песню жнеца; вторая встреча, когда проводник был всё ещё малословен, но снова помог Вончжону дожить до утра... Сколько было этих встреч? Пять или шесть? Но Тодд не думал, что снова увидит его. Ещё и в физическом облике, рассмотреть который удалось лишь однажды, на четвёртую их встречу в темнице замка корейского вана, но запомнилось это обличье навсегда.

Приходится ускорить шаг, лавируя между людьми и даже не вслушиваясь в их недовольство напористым прохожим, пускающим в ход локти, зато Тодд наконец-то обгоняет жнеца и по дуге заходит ближе к нему, останавливается прямо перед ним и... видит на красивом, холодном лице только вежливое недоумение. Точно, ведь сам проводник не видел человеческой формы Вончжона, поэтому и не узнаёт сейчас, да? Не может же Лаки обознаться, точно нет, пусть на жнеце сейчас надета обычная современная одежда.

— Привет, — неловко выдыхает Тодд, поспешно откашливается в кулак, и повторяет уже увереннее, — привет! Ты заблудился? — потому что вид у проводника и вправду не особо уверенный, такие ищущие взгляды Вишес видел разве что у туристов. - Хочешь, составлю тебе компанию? — наверное, надо как-то сбавить обороты, да, а то жнец ещё испугается слишком наглого вторжения в своё личное пространство. — Мне всё равно делать нечего, а так хоть помогу городу не обзавестись очередным призраком несчастного потеряшки, — да, вот, теперь можно решить, что Лаки просто проявляет умеренное дружелюбие к незнакомцу, да?

Или стоит сказать, что они уже раньше виделись? Или нет? Чёрт, почему это так сложно-то, а?! Дракон не привык к такому шквалу эмоций внутри себя, не привык к ощущению поселившейся под диафрагмой чёрной дыры, не привык к тому, что сердце стучит где-то между ключиц, а не там, где ему и положено. Живот чуть сводит от непонятного напряжения, хотя Лаки давным-давно уже живёт, как максимально безразличный ко всему, что выходит за круг его интересов: мотоциклы, техника, растения, книги, еда и полёты. Но... не признавать же теперь, что он жаждал встречи с проводником, что мечтал о ней, не признаваясь в этом даже самому себе? Лучше списать всё на то, что не стоит пить много кофе на голодный желудок, да.

— Так что, куда тебе нужно-то? — с толикой напускной грубости переспрашивает он проводника, окидывая его взглядом и неожиданно громко сглатывает вставший в горле ком.

Теперь ещё и ладони начинают потеть. И колени едва заметно подрагивают. Может, грипп? Хотя, чёрт, разве драконы болеют гриппом?! Что-то неладное творится с обычно послушным организмом, и это сбивает с толку, но желание снова поговорить со жнецом, снова услышать его голос, эту его особую манеру речи, пересиливает желание прямо сейчас сбежать куда-то подальше.

О   П Е Р С О Н А Ж Е

---

Воплощение архетипа "плохой девчонки", но не в ее самом худшем проявлении. Она — ходячий парадокс: невероятно привлекательная и стильная, но с жестким, циничным взглядом на мир. Ее внешняя уверенность — лишь тщательно отполированная маска, за которой скрывается страх быть уязвимой.
Она самоуверенна и прямолинейна, часто говорит то, что думает, и редко думает что говорит. Она неспособна на фальшивые эмоции, и ее искренность может показаться грубостью, но она никогда не лжет. За своей надменностью она скрывает острый ум, который позволяет ей мгновенно считывать людей и их слабости. Она использует это не для того, чтобы манипулировать, а чтобы защитить себя и тех, кто ей дорог, а таких очень немного.
Она не прощает обид, но ее месть — это не жестокость, а восстановление справедливости. За внешней гламурностью скрывается сильный характер, который она использует для того, чтобы наносить ответные удары точно в цель. Если она решает что-то сделать, то идет до конца, не задумываясь о последствиях. Она — опасный, но честный игрок, который всегда ищет только свою правду.

---

Их знакомство произошло в одном из тех пабов, куда Роуэн заглядывал, чтобы послушать тишину между словами. Она, в отличие от него, была там с вполне конкретной целью — она расследовала дело о пропавшем художнике, который, как ей казалось, "видел" ее мир. Она, зная социальные правила, все равно нарушала их своей прямолинейностью и настойчивостью. Она открыто спрашивала о художнике, не понимая, что в таких местах информация не дается просто так. Роуэн, почувствовав исходящую от нее опасность, быстро вывел ее из паба, притворившись ее знакомым. На улице он прямо сказал ей, что ее прямолинейность делает ее уязвимой. она, понимая его слова, не стала спорить. Так начинается их "странная" дружба.

Их отношения можно разделить на три этапа, где каждый из них становится все более важным в жизни другого. к слову, все три этапа хочу отыграть, начиная с первой встречи, дальше показать как развивались их отношения, и продолжить (надеюсь гармонично) крепкой дружбой
Этап 1: Он был раздражен ее нарочитой дерзостью и самоуверенностью, считая ее опасной и неразумной. Она, в свою очередь, воспринимала его как надменного зануду, который пытается ее учить жизни. Каждая их встреча превращалась в словесную перепалку, где каждый пытался доказать свою правоту. Они постоянно подкалывали друг друга, но за этой тонкой ширмой скрывалось взаимное уважение к навыкам друг друга.
Этап 2: Со временем их бесконечные споры превратились в плодотворное сотрудничество. Она, с ее магическими способностями и прямолинейностью, помогала Роуэну в расследованиях, а он, с его опытом и мудростью, защищал ее от опасностей. Они начали проводить время вместе не только по делам.
Этап 3: Их отношения перешли в стадию глубокого доверия. Она стала единственной, кому Роуэн может доверять. Она знает о его жизни, но не давит на него, не пытается раскрыть все его тайны. Она просто принимает его таким, какой он есть. Он, в свою очередь, видит в ней не просто красотку, а единственную подругу, которая знает о его долгом и одиноком прошлом. Оба они понимают, что это уже далеко не просто дружба, но оба ничего не предпринимают, чтобы наконец выйти из этого подвешенного состояния.

О Б Е Щ А Н И Я

---

Пишу я в среднем от 3k до 8k, но все зависит от соигрока. Можно больше, можно меньше, как пойдет. Только третье лицо, птица-тройка. Сорри, иногда могу душнить.
Приходи, залюблю до потери сознания)

С В Я З Ь   С   В А М И

---

Пожелания на игру: Вообще я бусинка-чудесенка и все такое. Если не уверена в вовлеченности и скорости, если быстро перегораешь, уходишь на психах или по-английски, лучше не нужно тогда. Пусть каждому из нас будет хорошо. Мы тут отдыхаем, а не катаемся на эмоциональных качелях. Я почти психически здоровый) Ищу плюс_минус подобною мне нездоровою)) Дяденька я взрослый, подростковые вайбы уже давно не моя органика. Грубо, но как есть.
Скорость - 2-4 поста в неделю, прошу_молю я лично!))) Если ты сможешь писать чаще, это вообще кайф)
Связь: регистрируйтесь и приходите в лс
Права на персонажа: в случае возникновения конфликтов, недопониманий и т.д. персонаж остается у заказчика, дальнейшая его судьба будет решаться по отыгранному.

пост заказчика

Пост из этой игры, чтобы возможный игрок +/- имел представление о моем персонаже

Роуэн, увлеченный своими мыслями, потягивал крепкий кофе в небольшой закусочной, когда его слух уловил обрывки разговора двух патрульных за соседним столом. Они обсуждали необычное дело: про какую-то дамочку, арестованную на месте убийства, которая не отвечала на вопросы, но зато отчаянно пыталась убедить всех, что она не в своем уме.
- Санитары там нужнее, чем следователи. — сказал один коп другому, и Роуэн сразу понял, что дело не простое. Он допил свой кофе, положил на стол пару монет и, бросив взгляд на полицейских, направился к указанному в разговоре адресу.

Солнце медленно клонилось к закату, окрашивая небо над Чикаго в золотистые и розовые тона. Дождь, прошедший несколько часов назад, оставил на асфальте блестящие лужи, в которых отражались проезжающие машины. Единственная полицейская машина стояла чуть поодаль, ее красные и синие огни лениво мигали. Еще на подходе к дому Роуэн ощутил странный привкус на языке — чего-то едкого, почти металлического. Желтая лента, натянутая между дверью и старой чугунной решеткой, преграждала путь. Стоящий в стороне офицер увлеченно курил, не обращая внимания на происходящее. Роуэн скользнул под лентой, будто призрак, и вошел внутрь, где стоял затхлый запах, смесь старости и чего-то острого, похожего на запах озона после грозы. Он не был похож на запах смерти. Роуэн тихо двигался по коридору, не издавая ни звука. Комната, которую он искал, была в конце коридора. Дверь была чуть приоткрыта.
Следы полицейской работы были повсюду: очерченное мелом пятно на полу, следы ботинок, заляпанная грязью стена. Но это не то, что привлекло его. В воздухе витал запах магии. Сильный, древний, почти осязаемый. Он подошел к пятну на полу, склонился и провел ладонью над ним, не касаясь. Энергия ударяла ему в руку, горячая и тяжелая, как расплавленное золото. Это была магия джинна, которой, как ему казалось, не должно было быть в этих местах.
Поняв, что произошло нечто сверхъестественное, Роуэн медленно поднялся и оглядел комнату. Она была заполнена книгами, древними артефактами и странными механизмами, которые не вписывались в современность. Среди разбросанных по полу пергаментов и бумаг его взгляд зацепился за небольшую старинную шкатулку, лежащую в углу. Она была изящной, с выгравированными на ней узорами, которые Роуэн узнал — символы, что походили еще с доисторических времен. Но она была пуста.
Он подошел к столу ближе, где лежала кипа бумаг, и его взгляд был прикован к листу, лежавшему среди этого хаоса. Это были записи, сделанные карандашом, — неряшливые, поспешные. Он пробежал глазами по тексту, и несколько слов выделились: «ритуал», «свобода», «замена».  Это не было убийство в обычном смысле. Это была неудавшаяся попытка ритуала, в котором человек хотел освободить джинна, чтобы самому занять ее место. И, по всей видимости, джинн прервал ритуал. Это был не акт освобождения, а взрыв чистой ярости и отчаяния. Роуэн поднял голову, ощущая волну силы, которая прокатилась по городу. Это была не злоба, а паника. Она была вырвана из своего мира, из векового заточения, и выброшена в этот чужой, пугающий Чикаго. Она была опасна, как дикий зверь, выпущенный на свободу в лабиринт незнакомых улиц.
- Что ж, — пробормотал он себе под нос, — похоже уикенд будет веселеньким.

Каждая секунда, проведенная в раздумьях, казалась ему украденной. Джинни была на свободе, и сейчас ее сила, непривычная для этого мира, сияла как маяк. Маяк, который мог привлечь не только его, но и куда более опасные силы. Его главной задачей было найти ее и вытащить из очередного заключения, пока не стало слишком поздно. Он быстро направился в сторону ближайшего полицейского участка. Он достал из кармана мятую визитку, на которой было выгравировано: «Роуэн Меррик, частный консультант адвокатской конторы». Это было его прикрытие, его маска, которую он надевал, чтобы общаться с людьми, которые не понимали его мира.
Войдя в участок, он сразу же направился к стойке дежурного. За ней сидела молодая девушка, поправляющая высокую прическу. Она выглядела так, словно ей гораздо больше хотелось бы оказаться где-нибудь в кинотеатре, чем здесь.
— Добрый вечер, — сказал Роуэн, склонившись над стойкой. — Простите, что отвлекаю. Вижу, сегодня сильно загруженный день?
Девушка подняла на него глаза, и на ее лице появилась легкая улыбка.
— Ну, скажем так, достаточно загруженный. Что-то случилось?
— Надеюсь, нет. Я здесь по одному делу, — Роуэн кивнул в сторону закрытых дверей. — Не уверен, что вы мне поможете... Но думаю, что стоит попытаться. Сегодня привезли леди, кажется, ее забрали с места преступления. Убитый архитектор... Она вся в его крови, да и... загадочная, что чуть дурдом не вызвали.
Девушка наклонилась чуть ближе, явно польщенная его вниманием и заинтригованная его вопросом.
— Да уж, загадочная. Дело ведет офицер Кессел. Но, думаю, он будет занят еще какое-то время, даже допрос еще не начался... Кажется. Только тссс… не говорите, что это я вам сказала.
— Конечно нет, — Роуэн улыбнулся. — Я думаю, вы мне очень помогли. Спасибо...
— Мэгги, — ответила она, и ее улыбка стала немного шире.
— Мэгги. Спасибо, Мэгги. - Роуэн улыбнулся в ответ, повернулся и направился вглубь участка, пока клерк не сообразила что к чему.

На встрече с офицером Роуэн представляет себя как частного консультанта, который занимается делами, не вписывающимися в стандартные рамки. Он намекает на то, что у него есть информация, которая может пролить свет на случившееся, и что поведение задержанной девушки — не то, чем кажется. Кессел, уставший и озадаченный, соглашается его выслушать. Роуэн немедленно переходит к делу, но говорит осторожно. Кессел скептически смотрит на Роуэна, скрещивая руки на столе.
— Мистер Меррик, я ценю ваше участие, но у нас есть тело, кровь на ее платье и полный отказ от сотрудничества. Что, по-вашему, я должен сделать?
— Дайте мне с ней поговорить, — предлагает Роуэн. — У меня есть свой метод. Иногда человеку, пережившему такое, нужен кто-то, кто говорит на одном с ним языке. Я не буду задавать вопросов о преступлении, просто попытаюсь установить контакт. Если она действительно свидетель, она может вспомнить что-то важное, что поможет вам найти настоящего преступника. Если нет, то мы ничего не потеряем. Уверяю вас, я не буду мешать следствию.
Кессел задумывается. С одной стороны, это кажется безумной идеей, с другой — он все равно зашел в тупик. Ему нечего терять.
— Хорошо, — говорит он наконец, поднимаясь со своего места. — У вас будет пять минут. И я буду присутствовать.
Роуэн кивает. Он понимает, что это лучший вариант. Теперь у него есть шанс вытащить джинна из этого места.

Роуэн и офицер Кессел шли по коридору полицейского участка. Воздух здесь был тяжелым, пропитанным запахом табачного дыма и дешевого кофе. С каждой дверью, мимо которой они проходили, звук голосов угасал, уступая место гулкому эху шагов. Кессел выглядел уставшим, его лицо было как будто высечено из камня, а глаза отражали долгие годы, проведенные в этом месте.
Наконец они остановились перед седьмой камерой. Кессел достал ключ, но Роуэн жестом остановил его.
— Позвольте я сперва взгляну на нее, — тихо сказал он.
Через решетку Роуэн увидел ее. Она сидела на жесткой койке, ее спина была прямой, а взгляд — неподвижным, устремленным куда-то в пустоту, словно она смотрела сквозь стены. Ее платье, грязное и порванное, выглядело чужеродно в этом суровом мире, напоминая о давно ушедшей эпохе.
Кессел, заметив пристальный взгляд Роуэна, протяжно выдохнул.
— Ну что, мистер Меррик? Увидели что-то, что может помочь?
Роуэн медленно кивнул.
— Я увидел то, что вы не заметили. Она не просто молчит. Она будто не здесь. Ее глаза смотрят в пустоту, а лицо — как маска. Словно в ней нет жизни, нет реакции. Она находится в состоянии глубочайшего шока, офицер.
Кессел нахмурился.
— Вы говорите, что она сумасшедшая?
— Ни в коем случае, офицер. Я говорю, что она отключилась от реальности. Ее мозг защищает ее от того, что она пережила. Этот взгляд, эта поза — это не поза убийцы. Это поза жертвы. Я знаю, как с этим работать. Я знаю, как медленно вернуть ее обратно, чтобы она смогла вспомнить.
Роуэн не стал ждать ответа. Он шагнул вперед и толкнул дверь камеры, заглянув внутрь. Сняв с себя пиджак, он вошел в камеру и медленно подошел к ней. Протянув руку, Роуэн осторожно набросил пиджак на плечи девушке, накрывая ее окровавленное платье. Ткань была еще теплой. Склонившись к самому ее уху, он тихо, почти шепотом, произнес: "Я вытащу тебя отсюда."

КОЛИЧЕСТВО НАПИСАННЫХ ПОСТОВ 154

КОЛИЧЕСТВО ИГРОКОВ, ПРИНЯВШИХ УЧАСТИЕ 74

Artemis написал(а):

— Брат, — негромко отозвалась она, легко мазнув кончиками пальцев по его предплечью. Он был якорем, к которому она возвращалась, когда всё остальное рушилось. Его тепло не солнце, палящее и жгучее, а внутренний, стабильный жар очага, что не погас даже спустя века. Он был рядом. А значит, мир, как бы он ни шёл под откос, пока ещё держался.

Yan Yixuan написал(а):

Из этого блаженного состояния его на несколько мгновений вывела острая резкая боль в пятой точке. Удивленно и неожиданно медленно обернувшись, квей-джин обнаружил неизвестный меховой комок с острыми зубами, вцепившийся в его задницу. Квей-джин смотрел на кошку, кошка смотрела на квей-джина. Искра буря безумие.

Astrid Ingram написал(а):

Их руки сжались. Ощущения накатили красками, запахами, звуками. У прикосновения был цвет — слишком яркий чтобы его описать: гремучая смесь серебра и золота. Словно бы от взорвавшейся звезды. Резонирующий запах воздуха перед грозой. Нежный звук песни нимба с шелестом крыльев. Такой знакомый-знакомый привкус мёда, воска, небесной высоты.

Asaf Al-Mawali написал(а):

Мозг гоняет варианты. Сон? Галлюцинации? Не может же ему так в очередной раз не везти, чтобы нарваться на очередного сумасшедшего? Нет, все слишком четко. Больно. Сухо во рту. Руки затекли. И он чувствует. Прямо в груди — не страх даже, а какую-то смесь вины, усталости и привычного, как старая рубашка: «ты все равно никуда не денешься, братец». Смирись. У тебя просто дебафф к удаче.

О   П Е Р С О Н А Ж Е

---

Она всегда была в тени младшего брата. В отличие от него Лирель всегда была здорова и не рассматривалась отцом, как наследница семейного бизнеса. Он полагал, что женщина не способна руководить делами так же хорошо, как это способен делать мужчина. Но Лирель была покорна, молча принимала свою судьбу. Воспитывалась в строгости и подавляла любые обиды, вместо этого натягивая на лицо улыбчивую маску, или гнев, мысленно считая до бесконечности в попытках привести мысли в порядок. Отрадой было рисование, но все рисунки она сжигала, ведь отец считал это пустой блажью.
В их семье она металась меж двух огней: отцом и братом. Отец долгие годы твердил, что единственная ее цель — выгодный брак для укрепления рода. Брат же велел не прятаться в углу, ведь мир куда жестче, чем кажется.
Когда Элрику было семнадцать, он обратился. Не зная, что с ним произошло и не понимая, какой силой стал обладать, он случайно убил родителей, сам того не желая. Лирель была той, кто не испугался. Тогда брат передал ей свой дар. Она не умерла, обратилась так же, как брат. Но дальше их пути разошлись.
Со временем культ, основанный Элриком, начал расти, и вести о нем докатились и до Лирель. Из слухов стало ясно, что тот, кого называют пророком, — Элрик. Ужаснувшись тому, кем стал юный, нежный мальчик, она пришла в культ, чтобы разрушить его, образумить брата. Но затем увидела в нем силу, о которой сама всегда мечтала.
Она стала апостолом, правой рукой Элрика, продвигающей его учение.
Из мягкой девочки, бывшей тенью брата, она стала равной ему. Лирель не боится своей силы и пользуется ей, порой подобно безумному гению. Но она жестока не из садизма, а из искаженного эстетизма: она верит, что боль — это высшая форма искусства. Она мстит миру, который считал ее никем. И все-таки Лирель любит брата. Разве что ее любовь выражается в этом странном желании превзойти его в безумии. Неосознанно они соревнуются в жестокости. Пока Элрик вызывает массовые эпидемии, она точечно отравляет водоемы.
В их отношениях есть и место нежности. Она — единственная, кому он разрешает касаться своего лица. Она рисует узоры на его разлагающейся коже, чтобы «скрыть безвкусицу».
Она до сих пор рисует. Делает это тайно, вспоминает прошлую жизнь, которая, как ей кажется, была целую вечность назад. По привычке все еще сжигает их, чтобы не показаться слабой.

Фагариты
Анатомия культа Цветущего разложения

1. Происхождение и Биология
Что такое Фагарит?
Фагарит — носитель божественной чумы. Это не просто болезнь, а симбиотический организм, перестраивающий тело и разум носителя.

Этапы превращения: 
1. Заражение: 
   - Через контакт со спорами (дыхание, прикосновение, зараженная пища). 
   - Первые симптомы: лихорадка, галлюцинации. 
2. Мутация: 
   - Кожа покрывается черными прожилками, напоминающими корни. 
   - Внутренние органы покрываются мицелием — грибницей, производящей нейротоксин блаженства. 
3. Просветление:
   - Носитель перестает чувствовать боль и обретает бессмертие (не стареет, но может быть уничтожен). 
   - Его плоть цветет: из ран прорастают шипастые лозы и черные розы. 

2. Идеология
Религия Разложения
Ключевые Догмы:
1. «Смерть — это ложь» 
   - Смерти нет, есть трансформация в новую, совершенную форму жизни. 
2. «Боль — это Благословение» 
   - Страдание очищает душу, подготавливая ее к слиянию с Цветком. 

3. Иерархия Культа
1. Пророк (Элрик Торнвейл): 
- Прямой проводник воли Безмолвного Цветка.   
- Может усиливать или подавлять чуму в других. 

2. Апостолы:
- Жрецы, проводящие обряды. Их тела украшены цветочными узорами. 
- Способны управлять ростом грибов на расстоянии. 

3. Цветущие:
- Обычные адепты. Добровольно приняли «дар». 
- Их используют как живые инструменты: 
  - Шепчущие: без языков, изо рта у них растут голосовые грибы, распевающие молитвы. 
  - Корнители: их ноги срастаются с землей, создавая сеть мицелия под городами. 

4. Неофиты:
- Еще не полностью превращенные. Испытывают агонию, которую культ выдает за экстаз. 

4. Цели и Методы
Краткосрочные цели: 
- Тайное заражение ключевых лиц (врачей, политиков, духовенства). 
- Создание подпольных оранжерей, где выращиваются гибриды людей и растений. 

Конечная Цель:
- Превратить Землю в единый «сад», где все живое будет связано единой грибницей.   
  - Уничтожить индивидуальное сознание, заменив его коллективным разумом. 

5. Трагедия Фагаритов
Они не просто злодеи:
- Большинство адептов — жертвы обстоятельств, искавшие спасения от: 
  - Неизлечимых болезней. 
  - Душевной боли. 
  - Одиночества. 
- Их «блаженство» — это химическая иллюзия, созданная нейротоксинами. 

Парадокс: 
Они стремятся к вечной жизни, но теряют все, что делало их людьми: 
- Эмоции (кроме искусственной эйфории). 
- Индивидуальность (их мысли постепенно сливаются с коллективным разумом. Исключение: пророк и жрецы, которые могут контролировать доступ личного разума к коллективному). 
- Свободу воли (Пророк может перекрыть доступ к спорам, вызывая ломку). 

Этот культ — не просто «злые растительные зомби». Это религиозный феномен, предлагающий жестокое, но соблазнительное решение экзистенциальных страхов. Их самая опасная черта — искренняя вера в то, что они несут спасение.

О Б Е Щ А Н И Я

---

Утащим в игру и захватим этот бренный мир. Я не супер активный игрок, ибо реал жесток, но вдохновение порой делает страшные вещи с мотивацией хд
Очень люблю разгонять всякое месте, так что буду рад, если ты, сестрица, будешь такой же.

С В Я З Ь   С   В А М И

---

Пожелания на игру: ваш текст
Связь: гостевая, тг
Права на персонажа: в случае возникновения конфликтов, недопониманий и т.д.  персонаж остается у заказчика и будет возвращен в акции

пост заказчика

В голове не укладывается, что он позвал кого-то на свидание. Мозг категорически отказывается принимать тот факт, что Джейк заинтересовал Лазаря. Вампир тешит себя иллюзиями, что все закончится так же, как и всегда: они встретятся еще пару раз, насладятся хорошим сексом, который отложится в памяти у обоих, и на этом разбегутся, чтобы в будущем изредка вспоминать об искре страсти, пробежавшей между ними так спонтанно и неожиданно.
Последний раз свидание в жизни де ла Гарда было давно, в те времена, когда он, очнувшись от летаргического сна, только начал познавать мир заново. Тогда в последний раз он чувствовал что-то похожее на любовь и глубокую привязанность, по итогу сыгравшие с ним злую шутку. С тех пор сердце вампира затормозилось. Оно перестало биться на пределе своих возможностей, навсегда купировав возможность влюбляться.
Лазарь, сунув руки в карманы спортивных штанов, качается на пятках в ожидании Джейка, который скоро выбегает из дверей отеля, услужливо распахнутых немолодым швейцаром. Он машет ему рукой, обозначая свое местоположение, хоть в этом и не было никакой необходимости, — Джейк заметил его сразу. Даже в вечерних сумерках видно, как горят глаза Джейка, и это льстит Лазарю. Вампиру удалось зацепить юношу так же, как Джейк сделал это с ним.
Он слегка наклоняется и мягко прижимается к его губам своими так, словно они настоящая пара, у которой совсем недавно начался прекрасный конфетно-букетный период с нетерпеливым ожиданием новой встречи и бабочками в животе. Навязчивых метафоричных насекомых Лазарь не ощущает, но зато весьма отчетливо чувствует возбуждение, когда Джейк будто невзначай зовёт его папочкой. Короткое слово срывается с его губ с легким придыханием, обжигающим кожу вампира, и иглой жалит воспаленное сознание, жаждущее от Джейка только одного. Он шумно втягивает прохладный воздух носом, успокаивая колыхающиеся где-то глубоко внутри ощущения, которых от одного этого слова становится слишком много. Джейк — засранец. Но чертовски привлекательный. Смазливое личико, тонкие и острые линии тела, хорошие шмотки, которые стоят как пара месячных зарплат офисного планктона, дурманящий парфюм, который хочется жадно вдыхать, вплотную прижавшись носом к теплой коже, чтобы после аккуратно вонзить в нее клыки и почувствовать на языке железный вкус крови.
— За город прокатимся, — вампир открывает дверцу машины перед юношей, приглашая его сесть, после чего захлопывает ее и обходит автомобиль. Мотор ревет, панель мерцает разноцветными огоньками, а стрелка спидометра, загоревшись красным, дергается. — Оставим прогулку по Бостону на другой раз.
Вампир рассказывает Джейку все, о чем тот спрашивает: о том, что в Бостоне он совсем недавно, всего несколько быстро пролетевших лет; что многие годы путешествовал по миру в поисках потерянной семьи, ведь он — Лазарь соврал — сирота, который никогда не знал своих родителей; что он до мозга костей сын своей нации, который так и не ассимилировался в Штатах, поэтому у него до сих пор остался выдающий его французский акцент. Лазарю странно слышать такое количество вопросов о его жизни, и еще страннее отвечать на них. Не потому, что он излишне беспокоится о сохранении своей тайны, а потому, что кто-то, кажется, искренне интересуется не только его телом или деньгами. Либо этот мальчишка просто слишком хорош в создании правдоподобных иллюзий.
— Тебе стоит съездить во Францию, если еще не бывал там, — предлагает вампир, краем глаза наблюдая за Джейком. — Или в Италию. Я не уверен, но, по-моему, мои родители были оттуда. По факту я, на самом деле, итальянец.
Он смеется и плетет очередную ложь о том, что из документов, которые однажды попались ему на глаза в детском доме, он узнал, что родители переехали из небольшого итальянского городка во Францию, где решили строить новую жизнь. Все сказанное им о своих корнях — истина, прикрытая удобным вымыслом.
— Там, кстати, хорошо, — машина тормозит на очередном светофоре, и де ла Гард поворачивается к Джейку. — Тепло, люди открыты и счастливы. Вокруг такой праздник жизни, что невольно выбираешься из любой депрессии, сколь затяжной она бы ни была. — Мужчина тянется ладонью к щеке Джейка и легко проводит по ней пальцами, не вдаваясь в подробности своей жизни, мрачные и туманные. — Но твоей бледной коже беспощадное итальянское солнце вряд ли понравится.

Джейк целует его шею, и пальцы Лазаря машинально вцепляются в руль, а из груди вырывается тяжелый вздох. Де ла Гард не романтик и совершенно не рассчитывал бесцельно покататься по вечерне-ночному пригороду Бостона, только ради разговоров ни о чем. Цель встречи была предопределена еще в тот момент, когда он попросил у Джейка номер после прекрасно проведенного вместе вечера в клубе. Мальчишка опережает события, но Лазарю это даже нравится. Он поддается влечению и утягивает Джейка в горячий поцелуй, от которого у обоих начинает кружиться голова.
— Ты та еще заноза, — хмыкает Лазарь и давит на педаль газа, срываясь с места, оставляя и старый пикап, и его захлебывающегося слюной водителя далеко позади.
Они выезжают за город, где в густой темноте опустившейся на город ночи горят лишь фары автомобиля. Черный Мерседес мчится по извилистой дороге в неизвестном направлении, и вампир поражается спокойствию Джейка. Любой здравомыслящий человек ни за что бы не согласился на подобное свидание с малознакомым человеком. С чего бы Джейку так сильно доверять Лазарю? Или у него напрочь отсутствует инстинкт самосохранения?
Свои мысли, однако, вампир не озвучивает. Пусть Джейк доверяет де ла Гарду — так будет проще получить желаемое.
— В вождении нет ничего сложного, почти как велосипед, — авто замедляется и тормозит у обочины. — Могу предложить пару уроков.
Глаза вампира скользят по лицу Джейка, острые черты которого сглаживаются глубокими тенями. Хватает всего мгновения, чтобы рука Лазаря схватила юношу за рубашку и притянула ближе. Губы на губах, тяжелый вздох и влажное хлюпанье. Де ла Гард целует Джейка жадно, тягуче, не отпуская его губы и на миг, не давая парню даже сделать глоток воздуха. Ладонь ложится на шею и сжимает под линией роста волос. Он лезет в чужой рот языком, вылизывает его и чувствует горьковатый привкус чего-то похожего на абсент. На алкоголь не похоже, но пьянит не хуже.
— Продолжим поездку или перейдем сразу к делу? — спрашивает Лазарь, кивком головы предлагая переместиться на задние сидения.

КОЛИЧЕСТВО НАПИСАННЫХ ПОСТОВ 146

КОЛИЧЕСТВО ИГРОКОВ, ПРИНЯВШИХ УЧАСТИЕ 70

Archain Blair написал(а):

Допустим, овдовевший муж моей троюродной сестры решил разогнать печали и поступить на военную службу, а я разумеется оказал протекцию. Наверняка ведь ты, давно не гулявший под солнцем, успел немного соскучиться по светской жизни? Она конечно полна грязи и интриг, но имеет свою прелесть. А когда надоест, отправимся на войну. Или в путешествие.

Jackie Cox написал(а):

Пока в металлическом кармане банкомата шептались купюры, охотница достала из куртки «Мальборо» и закурила. Короткая летняя ночь, точно озорной ребёнок, кралась на цыпочках из глубины потемневшего неба и, осторожно переступая среди лесов и чернозёмных пашен, разбрызгивала звёзды по пологу над сонной планетой.

Edrien Smith написал(а):

Он видел это во снах: крестовые походы и голодные бунты, коронации и казни, эпидемии и рабство, ядерные удары и печи Бухенвальда — всё то, что прожил и прочувствовал Амалиэль, все те короткие фрагменты жизни, которые он разделил с людьми. Жизни и смерти. «Зачем?» — спросил он как-то раз, проснувшись в поту от собственного крика, и получил ответ: «Каждая душа должна изведать вкус смерти. Я просто был с ними до конца».

Maeve Silver написал(а):

Поляна лежала под ее ногами раскрытой книга, написанной на языке, который знают только корни древних деревьев и ветра, прошедшие сотни дорог. Травы, тянущиеся к белым яблокам девичьих коленей шептали стихи, сотканные из солнечных бликов и теней, слишком глубоких, чтобы принадлежать этому миру, воздух, густой от ароматов цветов, не имеющих названия, наполнял легкие сладковатым обещанием чего-то, что вот-вот должно случиться, но никогда не случится до конца.

О   П Е Р С О Н А Ж Е

---

Мистер Найтли не джентльмен. Нет, в высшем свете Англии его фамилия ассоциируется как раз-таки с этим громким словом, характеризующим истинного воспитанного мужчину голубых кровей, но увы старший сын известного герцога, чей род испокон веков был приближен к королевскому двору из-за своих знаний, умений и, как поговаривали в старину, магических способностей, совершенно ему не соответствует. Именно магия обеспечила не только сохранность титула, но и укрепила позиции рода в период частой смены правящего дома.
Учитывая богатое прошлое и знатность, от наследника фамилии ожидали многого. Стоит ли говорить, что это многое в него и вкладывали: лучшее образование, лучшие учителя, лучшие дома, в которые его постепенно вводили. Казалось бы, родители подготовили для него плодородную почву, вот только, по мнению многих взошел сорняк.
Во-первых, молодой Найтли поздно проявил способности к магии, но оказался обладателем огромного потенциала и силы. Долгое время родители считали, что семя родового искусства не прорастёт, ан нет. Во-вторых, не смотря на все свои таланты, он едва ли отличался блестящей учебой, больше времени уделяя интересующим его темам. А темы были весьма мрачными, что не могло не пугать. И, наконец, сила, что, в свое время подняла род Найтли над другими аристократами Англии дала сбой, наследие другой, давно мертвой ветви взяло свое и вот в семье, впервые за несколько сотен лет родился некромант.
Наверное, именно последнее и было тем фактором, что охлаждало пылкость родителей в отношении своего старшего ребенка, а когда у его брата пробудилась магия, - та, что так хотели видеть в мистере Найтли, - все внимание переключилось на него. Неудивительно, что подросток начал бунтовать и, в скором времени это уже вошло в привычку.
После череды скандалов, молодого мужчину было решено отослать из Англии, якобы для учебы и расширения кругозора, но и на новом месте он приносил своей семье лишь неудобства, прославляя в неприятном свете фамилию. Последним вариантом поставить распоясавшегося сына на место было отослать его к бабушке в Америку. Именно она повлияла на мужчину больше всего и, не смотря на надежды отца и матери, совершенно не способствовала прекращению гуляний и не останавливала внука от попыток окончательно растоптать репутацию.
После смерти старушки он унаследовал весьма прибыльным бизнесом – похоронным бюро. Учитывая отсутствие интереса к работе и бизнесу, никто не ожидал, что наследство бабушки, внезапно, окажется очень востребованным и, в скором времени, перешел в разряд элитных.
Именно этот факт подтолкнул отца мистера Найтли предложить сыну вернуться в Англию и, все-таки, попытаться стать достойным наследником. На это он, конечно, получил весьма и весьма грубый ответ. В следствии перепалки, отцом семейства было брошено проклятье, запрещающее сыну ступать на земли Великобритании, пока он перед ним не извинится.
Изгнанный и проклятый некромант не унывал. Поговаривают, что бюро начало предоставлять весьма специфичные услуги, некоторые шепчутся, что, якобы, хозяин дела может помочь решить дела покойных и разрешить некоторые проблемы живых.

О Б Е Щ А Н И Я

---

Избалованный не-джентльмен будет отличным членом Клуба Неудачников. И нет, мы себя так не называем. Это лишь значит, что я обещаю вам влипнуть в пару неприятностей и, возможно, сюжетную арку. Мистер Найтли должен внести свою толику безумия в нашу компанию. Я оставляю простор для бурной молодости, вы можете выбрать любой путь, от развязных вечеринок, до плохих компаний и незаконной деятельности.
Обещаю обеспечить игрой в любом направлении. Я достаточно инициативный игрок, сюжеты генерировать могу и, скорее всего, буду.
У меня нет определенного ритма игры, могу не писать несколько недель, а потом спидпостить. К сожалению, реал никто не отменял, а у него есть свойства жрать не только время, но и силы. В обычном режиме пишу 2 поста в неделю, могу и чаще.

С В Я З Ь   С   В А М И

---

Пожелания на игру: Пишите в своем темпе, только не пропадайте по-английски. В остальном, мне важно играть в сюжет, а количество символов, лицо или птица-тройка – не так уж и принципиально.
Связь: Начнем с гостевой, дальше выдам любое средство связи
Права на персонажа: в случае возникновения конфликтов, недопониманий и т.д.  персонаж остается у заказчика и будет возвращен в акции/передан другому игроку

пост заказчика

Телефонный звонок застал Дейдре в постели, она сладко обнимала подушку, вдавливая лицо с таким ожесточением в пуховую мягкость, что да решила оставить на правой щеке следы, подтверждающие взаимную страсть этих двоих. Сдерживая рвущиеся наружу маты, проклятья, - что, если учесть чародейские навыки, могли оказаться действенными, - и обреченные стоны, протянула руку, кое-как выпутавшись из вороха собственных, запутанны волос. Пальцы сжались на прохладном пластике.
- Алло! – И вот это самое «алло» многое сказало тому, кто висел на том конце провода.
- Спишь что ли? – Веселый голос старого знакомого раздражал куда больше противной трели аппарата.
- Нет уже, как слышишь, умник! Чего надо? – Почти рявкнула в трубку Верлен, а в ответ тихие смешки и едкие насмешки. Все как всегда.
- Дело есть. Ко мне тут пришло сообщение, весьма интересное и мне нужен эксперт. – Он явно забавлялся сложившейся ситуацией, чем неимоверно бесил свою собеседницу. – Думаю, это в твоей компетенции.
- Ближе к сути, Родригез!
Этот самый Родригез был журналистом, очень хорошим, с невероятным нюхом на сенсации, одно «но», почти год тому назад он ушел из престижной газеты и обосновался в местной редакции журнальчика, специализирующегося на мистике, городских легендах. Проще говоря, желтая пресса. Вот только мужчина прекрасно знал, что это не миф и не выдумка и не редко пользовался услугами частного детектива-чародея. Правда, рыжей нужно было сразу его предупредить, что звонки после четырех утра будут сулить ему импотенцией в течении двух недель после проступка…

А дело действительно оказалось необычным и интересным. Вообще-то, Дейдре искренне считала, что корабли-призраки – сказки. Ну мало ли что привидится изможденным морякам, а уж свидетельствам с берегов верить не стоило, половина из тех, кто божился, что видел летучий голландец были пьяны. А тут, на тебе.
«Амфитрита», пропавшая почти десять лет тому назад, внезапно была найдена и не на дне морском, а дрейфующая по волнам, медленно движущаяся в родную гавань. С чем ей и помогли. По судно чародейка ничего не знала, трагедия давняя, конечно, освещалась в газетах, так что информацию найти оказалось не сложно, знаючи и умеючи, найти сведения о родственниках экипажа, наведаться к жене исчезнувшего капитана и, как ни странно, получит и от неё предложение посотрудничать. Верлен могла бы отказаться, могла, но ей тоже нужно платить за аренду и покупать себе еду, так что, чувствую горький привкус неблагородного обмана, она соглашается и тут же получает предупреждение, что ранее, ещё первого числа, женщина связался с другим детективным агентством, а именно к «Хранителю». Ну, что ж, с Джиной у рыжеволосой уже получилось сработаться, так что это не проблема. Только, как выяснилось позже, после короткого, телефонного разговора, на дело пойдет не ведьма, а её мальчик-на-побегушках. Блеск.
Пришлось пообещать уладить дело с легальностью проникновения на судно и подстраховать парня, если тут действительно есть хоть какой-то сверхъестественный подкладка.
В восемь вечера, перед самым закрытием доков, когда у судна уже не осталось никого, кроме работников пристани, где стояла ржавая махина, пугая своим видом даже днем , по пандусу мерно вышагивали два человека. В лунном свете их фигуры казались неестественными, словно кто-то решил быстро накидать скетч, прежде чем приступить к полноценному рисунку.
Родригез, в лучших традициях детективного романа, нарядился в длинный плащ и шляпу, он весело сверкал темными глазами, поглядывая на свою спутницу и раскуривал пахучую сигарету, раз за разом парадируя скрипучий голос гангстеров 30-х годов. Полумрак бостонской ночи вполне располагал к нуарным мотивам.
- Заткнись, пожалуйста, - устало протянула женщина, раздраженно потирая лоб пальцами. Это начинало знатно утомлять.
- Да ладно тебе. В общем, я договорился. Вас пропустят внутрь. Пришлось отвалить не малую сумму, Дей, понимаешь? – Он хитро покосился на собеседницу и сделала смачную затяжку, выпуская клубы дыма куда-то вправо.
- На медальку намекаешь? – Ехидно протянула чародейка.
- Вовсе нет, на хороший рассказ, с подробностями. Гарантирую анонимность. И небольшую рекламу. Скажу, что очевидец рассказал историю, а её подтвердил эксперт. Как тебе? – Верлен фыркнула, но возражать не стала. После статей мужчины, когда он упоминал её, как эксперта, количество звонков увеличивалось вдвое. Не сказать, что половина из обращавшихся были адекватными, но это увеличивало её клиентскую базу. 
- А фото? Ты же знаешь, что я с техникой не дружу.
- Не парься, я уже купил хорошие фото внутренностей этой малыхи. Так, где твой коллега? У нас время поджимает? – Он демонстративно посмотрел на наручные часы и постучал ногтем по циферблату.
Дейдре сделала вдох, затаила дыхания, сдерживая себя от того, чтобы не вмазать подзатыльник журналисту, к тому же, позади в это самое время раздались мерные шаги, перекрывающие шум волн, усилившихся от начавшегося прилива. Деревянный настил с готовностью сдавал идущего.
Женщина повернула голову, чуть прищурилась, в густеющих, холодных сумерках из уплотняющейся мглы, прорисовывалась высокая, подтянутая фигура. Что ж, проверим, что такого нашла Стоувер в своем помощнике.

КОЛИЧЕСТВО НАПИСАННЫХ ПОСТОВ 145

КОЛИЧЕСТВО ИГРОКОВ, ПРИНЯВШИХ УЧАСТИЕ 59

Bran написал(а):

На мгновение его пробрал странный холод, даже лицо фэйри едва заметно исказилось, но лишь на краткий миг. (Так мелькает в тёмном небе падающая звезда, вспыхивая тонкой царапиной на брюхе развалившейся над землёй ночи: раз — и всё снова погасло). И вот уже снова улыбка привычной дугой подняла уголки его рта.

Camilla da Costa написал(а):

Мелоди Джонсон всегда знала, как подлить масла в огонь, да так, чтобы самой не сгореть, но приготовить великолепное блюдо, которое она сможет продемонстрировать своим любимым подписчикам, подавая всегда горячим и сочным любую информацию, под правильным соусом, которую проглотят и еще пальчики оближут, прося добавки.

Violet Bell написал(а):

В Элладе люди были подобны богам, а боги — людям. Со всеми радостями и слабостями, с ошибками и подвигами, со стремлением стать кем-то более великим. Возможность достучаться до Небес давала смертным силу расти и творить. И хотя Олимпийцы вряд ли были примером для подражания, но не боялись спускаться к людям. Приходил ли новый Бог к людям теперь? Радовался ли он всякий раз, когда сжигали на костре красивых женщин и мудрых мужей, которые осмеливались оторвать взгляд от носов собственных стоптанных туфель?

Selin Elthea написал(а):

Празднество кипело — музыка, смех, искры бокалов. Люди кружились, жестикулировали, целовались. Так живут смертные, думала Эвтерпа. Так они бросают вызов смерти — забывшись в танце, в губах, в свете свечей. Так они уговаривают себя, что все будет, все есть, все — навсегда. Она не презирала их за это. Напротив. В этом было их странное величие — в этой борьбе за иллюзию вечности.

О   П Е Р С О Н А Ж Е

---

Мы познакомились с тобой когда Элор умирал в 49 ом году в возрасте двадцати девяти лет в военном госпитале ты умирал от пневмонии. Ведь первое, что я вспомнил, когда мою голову вылечили это ясноглазого рядового и решил тебя разыскать. Я помнил твои глаза, оптимизм в окопах и что именно ты не стал задавать вопросов, какого хера я шевелюсь пуле пули в голове и вынес меня оттуда помогая потом санитарке Марии, чего я помнил смутно.  Она меня и и выходила но там наши пути разошлись, до тех пор, пока  я не вылечился и не узнал, что ты умираешь.
Ты согласился на обращение и стал молодым вампиром, который, мать твою, привлекательнее меня.  Когда ты узнал, что я стал убийцей, ты подал мне идею, которую я для тебя и воплотил.  У меня было достаточно денег, чтобы ты смог нанять команду людей и вампиров и существ и организовать организацию Раваш.
Суть её была в том, что все плохие парни тоже имели свойство уставать, испытывать боль иметь трудности с законом, нас могут подставить. В Раваш входит сеть небольших больниц по всему миру, банк, поставщики оружия, группы зачистки убийств и много ещё всего такого, что может понадобиться, даже отель Континенталь свой можешь завести, если захочешь. Я финансирую организацию но глава Раваш только ты.
Почему именно ты торчишь в Бостоне и готов прийти по моему зову. Всё просто, я хоть и не люблю иерархию, вампирскую политику, но я твой Мастер, твой отец и создатель. Вот только ты был первым обращённым за многие годы, даже тысячи лет, хоть я этого и не помнил. Ты такой же сильный как я, чувствуешь вкус пищи, быстро регенерируешь.  Сила и удовольствие от твоего рождения были настолько мощными в ту ночь когда я отдал тебе часть своего Тёмного Дара были так велики...что мы, короче переспали. Я не очень умею всю эту романтику, но ты меня принимаешь и понимаешь. А какой поворот принимают наши отношения уже решает наша сила в моменты нашей встречи.
В свободное от работы время ты врач хирург. Всем нужно прикрытие.
Соигрок волен сам додумать себе легенду до 49 го года или обратиться ко мне за помощью. Я не стал расписывать всё за соигрока, чтобы у него было больше манёвра. Хотя если будет в лом я хоть всю анкету могу за тебя написать, мне не сложно.

О Б Е Щ А Н И Я

---

Обещаю много игры и хорошего настроения

С В Я З Ь   С   В А М И

---

Пожелания на игру: ты ко мне не привязан и можешь играть с кем угодно и что угодно. Я специально дал персонажу ветку врача и ветку чистильщика одновременно, чтобы был больший размах для игры. Ты уже появлялся в одном эпизоде со мной.
Связь: ЛС потом ТГ Дам
Права на персонажа: в случае возникновения конфликтов, недопониманий и т.д.  персонаж остается у заказчика и будет возвращен в акции/передан другому игроку

пост заказчика

Это было уже сверх всяких барьеров в его голове. Он дважды спас этому молодняку шкуру за сегодняшний день. А его ещё отчитали за хорошо выполненную работу. Кто-то знал, что они будут вместе, знал где и когда. Хотя, возможно, знай он, какой заносчивой задницей окажется Малкольм, он бы не подставился тогда под ту пулю, что сейчас жгла его плечо огнём.
Самое паршивое, что Малкольм в чём-то был прав. Но почему Крабат будучи чем дальше от политики вампиров любого толка, всё чаще и чаще наталкивался на прямое её применение.
Однако, сейчас он был зол наглостью вампира, который думал только о себе и о своих интересах. Впрочем, он слышал, что молодые вампиры только так и выживали. У них просто не было опыта и спокойствия и они думали, что, подобно красным пандам, если они поднимут лапы и покажутся врагу выше, тот отступит.
Он было хотел высказать всё это Майклу, но того спасла эта фраза:
— Спасибо, что прикрыл. Без иронии. Я ценю это. В особенности от того, кто не особо верит в сентиментальность.
- А я уже не особо верю в воспитанность своего вида, ну да не за что.
— А теперь займись собой, Шакал. Чем быстрее избавишься от пули — тем лучше.
- Вот не учи отца ебаться, - съехал на грубость снайпер, но при этом усмехнулся даже по-доброму, - Встретимся через  три дня, в моём ресторане Raven Nest и я покажу тебе коктейль, который даже с такого как ты собьёт спесь и сделает нас собутыльниками. Я не хочу ссориться с тобой, Малкольм.  Но ты порой переходишь черту. А я этого не люблю. Я серьёзно. Хватит прикладывать линейку. К примеру я бы тебя с пулей в плече не оставил бы. Но, видно таковы новые вампиры, - с этими словами он подал ему визитку с адресом ресторана, - в полночь.
С этими словами он удалился. Пока последнее слово было за ним. Да, он собирался помочь им с этим гнездом горе охотников, так как подозревал что те были только пешками. Просто картизол и боль уже закипали в организме и ему надо было удалиться, чтобы не наделать глупостей и сохранить лицо. Делать было нечего он набрал номер Элора снова:
- Привет Шакал, мои уже в пути.
- Друг, всё-таки мне нужен пластырь.
- Ох, что так хреново...задели?
- Да...серебряный пластырь хорошо, он обеззараживает. И кажется я перестарался. Голова...мммх..., - адреналин уходил и он терял контроль.
- Так, быстро к себе, отпочкуюсь от ребят и приеду. Ты сможешь не задеть гражданских по дороге. И принесу тебе кое-что поесть.
- Еды не надо.
- Брось, Шакал, я вкусный, марш домой!
Он положил трубку, а Крабат добрался по крышам домой, там он заполнил льдом ванную и лёг внутрь, дожидаться Элора. Перед этим он выпил пакет холодной крови, но это мало помогло. Когда Эрол добрался, то увидев его там, быстро оказался рядом.
- Ох твою мать, Корвинус, - потрогал он его щёку,  а вампир от неожиданности зашипел, - Тихо...котяра, это я, рядовой. Всё сейчас будет больно,  потом хорошо. И жаль, но я не про секс.
Дело в том, что Эрол был вампиром и считал, что Крабат подарил ему жизнь обратив его тогда в сорок девятом, когда парнишка цеплялся за жизнь в 29 лет не от пули, а от обычной пневмонии. У него не было никого тогда и сейчас. Только Крабат и его дар. Потому он и пошёл в группу зачистки для убийц. И стал лучшим. Вот почему он дал ему немного своей крови. Вытащил пулю, держал его одной рукой, пока чистил рану от серебра. Позвал к нему его донора. А потом выгнал всех нахрен, достал его из ванной и утопил в подушках и одеялах. И сторожил как берсерк, чуть ли скотчем к кровати  приматывал. И, когда вампир согрелся и даже позволил после заживления себя немного размять, растёкшись довольной лужей по простыни, Крабат прошептал ему:
- Спасибо, ты настоящий друг.
Потом они расстались до следующего раза, так как оба знали, как вредны привязанности для убийц. Но ровно в полночь через три дня, Корвинус ждал Малкольма в своём ресторане, стол был накрыт больше алкоголем и коктейли ждали обсуждения стратегии по ликвидации тех, кто напал на них тогда. Он ждал.

О   П Е Р С О Н А Ж Е

---

Сестра Эльги, Хелла, представляет собой почти чистый лист– персонаж, чья история словно чистый лист. Её прошлое, окутанное туманом исчезновения в трагической аварии 1970 года, предоставляет уникальную возможность создать практически любую биографию. Судьба Хеллы, в сущности, находится в руках будущего создателя. Однако, несмотря на это, существует несколько ключевых аспектов, которые желательно увидеть отраженными как в анкете, так и в самом образе персонажа.

• Хелла единоутробная сестра Эльги, рожденная от Кейтлин, но вероятно от другого отца. Эта мрачная тайна так погребена вместе с матерью в день трагической аварии. Амнезия же полностью изменила судьбу Хеллы. До этого момента правда тщательно скрывалась и была под запретом. Эдвард, ее отчим, растил девочку как родную дочь, вкладывая в нее всю свою любовь и заботу, словно пытаясь искупить чужой грех. Горькую правду всего скорее знает Алекс Равен - близкий друг семьи.

• Авария разделила жизнь Хеллы на "до" и "после", подарив ей новую семью, новую личность, но навсегда лишив связи с прошлым... до случайно встречи с сестрой в Бостоне.

• Хелла – оборотень, чья истинная форма являет собой воплощение черного волка. Как именно она меняет облик, и какие возможности ей доступны – предмет для обсуждения и дальнейшего развития сюжета.

• Хелла – фигура далеко не последняя в зыбком мире полузаконных сделок и криминальных интриг. Ее влияние проникает в самые темные уголки общества. Возможно, она – владелица элитного интерната-лицея, где под видом благородных девиц готовят будущих эскортниц для элиты общества. А может, лишь прикрывается люксовым ателье, где под видом изысканных нарядов и аксессуаров переправляет краденые сокровища: драгоценности, оружие, артефакты, наделенные древней магией обереги.

• Хелла по характеру похожа на свою сестру до гибели ее супруга.
Описать её характер в двух словах – задача непосильная. Хелла – воплощение эксцентричности, сотканное из противоречий и неординарности. Обладая стальным стержнем собственного мнения, она не прячется от ответственности, решения принимает с холодной головой и непоколебимой уверенностью. Она словно архитектор своей жизни, кропотливо выстраивающий планы, которые, впрочем, не всегда становятся для неё догмой. Скорее, она подобна воде, умело обтекающей любые препятствия, приспосабливаясь к обстоятельствам. Да, ей нужно время, чтобы "разогнаться", но уж когда она набрала ход, остановить её на пути к цели практически невозможно, будь то сложнейшее задание или запутанный клубок проблем. Предпочитая улаживать конфликты дипломатическим путем, она, увы, не всегда преуспевает в этом искусстве. Порой кажется, что она сначала стреляет, а потом задает вопросы. Впрочем, характер так же обсуждается и меняется под приоритеты будущего соигрока.

• Всматриваясь в грядущее сестринских уз Хеллы и Эльги, я хочу увидеть их сердца, бьющиеся в унисон, сбросившие оковы былого отчуждения. Пусть между ними воцарится равноправие, а драгоценные нити родства будут бережно восстановлены. Пусть станут они неприступной крепостью друг для друга, готовые поддержать и утешить в час невзгод.

О Б Е Щ А Н И Я

---

Что я могу пообещать? Прежде всего – открытость к диалогу и готовность к живому общению. В мире ролевой я – частый гость, а посты рождаются в зависимости от ритма моей рабочей недели. Я ценю свободу персонажа и не стремлюсь жестко привязывать вас к моему. С радостью стану соавтором в придумывании захватывающих эпизодов или помогу найти новые, интересные пути развития сюжета. Если мы найдем общие точки соприкосновения, общение в личных сообщениях или Telegram будет просто восхитительным дополнением!

С В Я З Ь   С   В А М И

---

Пожелания на игру:
Один пост в неделю – таков изначальный план. Но если вдохновение захлестнет, и записей станет больше, я буду только счастлива. Мечтаю видеть, как Хелла расцветает, обрастает знакомствами, как на её – и вашу – голову сыплются захватывающие приключения.
Активность во всех форумных проявлениях – огромный плюс к вашей карме, ведь я дарю полную свободу творчества и самовыражения.
Связь: Пока что ЛС, а там можно будет и перебраться в ТГ
Права на персонажа: в случае возникновения конфликтов, недопониманий и т.д.  персонаж остается у заказчика и будет возвращен в акции/передан другому игроку

Пост заказчика

В каждой крошечной детали, возникавшей из-под легкой руки блондинки на экране планшета, чувствовалась тщательная продуманность и даже отточенность. Некоторые элементы будущего экстравагантного наряда она зарисовывала отдельно в другом файле, что бы впоследствии придать им совершенство форм и линий, облачая тем самым процесс воплощения замысла в реальность.
И так бы длилось до рассвета, если бы не одно маленькое обстоятельство. Оно стало той самой причиной, по которой вновь Эль очутилась в необычном галактическом клубе, где звезды танцевали в такт музыке, а время теряло свой привычный ход. Встреча со знакомым. Хотя в этот миг, сквозь многослойную симфонию звуков, ушедших в фон и превратившихся в серый шум, Эль забыла о времени, погруженная в магическое создание своего скетча.
Еще долгий час, и еще одна минута, неуловимая для блондинки, незаметно пронеслись, словно легкокрылые стрекозы над зеркальной гладью озера. И вновь плавная линия легла на экран планшета. Очерчивая изысканный силуэт длинной черной мантии, скрывавший под собой таинственный готический наряд, полный загадок мрачного очарования.
Роу поглощенная своим занятием под светом галактических прожекторов, лучи которых порой касались белоснежных волос, выглядели как олицетворение космической таинственности. Она не заметила, как приятная музыка далеких звезд, постепенно сменилась на электронный транс. Эта музыка завораживала, заставляя посетителей выходить из своих укромных мест на танцпол, соединяя свой внутренний ритм с трансовой музыкой, уносящей в бескрайнее космическое пространство. Погружая каждого кто выходил в толпу сплетаясь с ритмом, и неосознанно заставляя свое тело становиться единым с энергией вселенной. Но все это не мешало блондинке создавать и творить, пока девушка не учуяла, среди множества ароматов знакомый мужской порфюм.
Слегка терпкий, напоминающий океанский бриз вплетающийся в аромат скошенной травы, тонко переплетающийся с нотками хвои. Эль оторвалась от своего занятия, положила стилус на планшет и, откинувшись на мягкую спинку дивана, устремила свой темно-серый взгляд на лестницу. Её мысли, словно легкие облака, медленно плыли в бескрайнем галактическом море, а в глазах отражалась тоскливая задумчивость поддернутая серой пеленой монохромной жизни. Все казалось вокруг застывшим в мгновении, словно сама вселенная затаила дыхание, ожидая чего-то неведомого.
И это неведомое в лице высокого плечистого мужчины, одетого с иголочки в темно-синий костюм, скрытый под черным пальто, доходящим до колена.
Сэт сам назначил блондинке встречу здесь, как всегда восхищаясь очаровательно экстравагантностью своей знакомой. В этот момент она казалась живым воплощением персонажа, сошедшего со страниц комиксов о галактических приключениях. Её привычно белоснежные волосы, одна из самых запоминающихся черт её облика, словно излучали мягкий свет, усеянный крошечными звездочками, придавая Роу совершенно неземной вид.
- Эльга. Привет! Ты как всегда в своем репертуаре. Не можешь принять внешний облик обычного смертного человека. - басовито прошелестел Сэт своим голосом, слегка повышая голос, что бы перекрыть музыку, лившуюся из колонок под галактическим куполом клуба. Хотя он знал, это излишне, учитывая острый слух девушки. Подойдя к столику, он присел на стул чуть ближе к дивану, но не слишком - он знал Эль и то, что она не терпит близости. Лишь на расстоянии вытянутой руки он мог разглядеть планшет и строки, которые она успела набросать. Ведь молчание девушки в их общении было ему чуждо.
- Привет! - девушка заранее написала приветствие, одобрительно улыбнулась. Ей приятно было, что знакомый не нарушал её личного пространства, в отличие от незнакомцев, которые порой, пытались это сделать. - Ты обещал показать артефакт. И сказал, что он не деактивирован. - Роу сразу же перешла к сути, отбросив все условности. Её мысли были заняты лишь тем, что Сэт принес и держал в руках, не снимая черных перчаток. Мужчина повертел артефакт в руках и положил его перед блондинкой. Это оказался металлический куб с гравировкой магических пентаграмм и неизвестных рун, который на мгновение вспыхнул голубым неоновым светом и тут же погас. - Ты идиот? - девушка быстро написала вопрос на экране планшета, озираясь по сторонам. Ей показалось, что эту едва уловимую вспышку могли заметить другие, но вокруг царила вакханалия в которой она сидела до прихода Сэта. поэтому её взгляд вернулся к артефакту. Она посмотрела на знакомого, который, судя по всему, был не менее ошеломлен и явно не ожидал такой реакции от странного куба. - Сэт. Ты хотя бы в следующий раз приноси артефакт в черном бархате или в кейсе. - Эль написала последнее слово и бросила на мужчину недовольный взгляд, слегка покачав головой. Брать в руки куб она не собиралась - кто знает, что произойдет от малейшего прикосновения? Вдруг он детонирует, и тогда в клубе разразится миниатюрный магический апокалипсис, разбирать который придется именно ей.
- Эм... Ты бы сразу сказала, что нужно сделать. - виновато пробормотал мужчина, ощущая как по всему телу без видимой причины поднимаются волосы дыбом, будто рядом находится источник мощного статического поля. - Короче, она твоя. Мне даже денег не нужно. - Сэт на этот раз решил, что уйти нужно как можно скорее. Его шестое чувство словно предупреждало о незаметно сгущающихся тучах, сулящих грядущие неприятности.
- Ладно. Пока. - девушка снова вывела витиеватым почерком слова на экране, её серые глаза, словно мокрый асфальт, холодно попрощались с знакомым. Тот, к слову, поспешно ретировался из-за стола, оставив Эль наедине с загадочным артефактом, чья тайна, казалось дышала в галактических потемках клуба.
- И что ты такое? - мысленно озадаченно она проговорила, смотря на куб склонив голову к правому плечу. Разглядывая на нем странные руны, светящиеся будто бы изнутри. Словно в кубе неизвестная сила, пыталась вырваться через рунические ставы и манила к себе. - Окей! Я разберусь с тобой сегодня, но не здесь. - решительно поднявшись с дивана, Роу надела широкополый плащ, скрыв под ним пояс с сумкой и двумя кабурами. Убрала планшет в сумку и уже хотела было спрятать артефакт, накрыв его черным платком, как внезапно за соседним столиком разыгралась целая космическая драма.
Двое парней затеяли драку. Один резко толкнул другого в грудь, а затем с силой опрокинул на стол, за которым минуту назад сидела Роу. Девушка отпрыгнула в сторону, стараясь избежать участи оказаться между двумя разъяренными противниками. Но она и представить не могла, что оба окажутся обротнями. В одно мгновение они сбросили человеческие обличья, обнажив свою звериную сущность, и начали ожесточенный бой. Бурый медведь против тигра - зрелище от которого захватывало дух. Такое не часто можно увидеть в ночных клубах.
Медведь словно обезумев, ринулся на тигра, но тот уклонился от атаки, не  заметив для себя, оттолкнул блондинку к перилам. Эль, не успев осознать угрозу, от неожиданности разжала руку, и артефакт выскользнул из её пальцев. Полетев вниз в толпу вместе с черным платком, сразу затерявшимся под ногами застывших людей.
Куб с гулким металлическим звоном ударился о пол и замер. Затем будто бы повинуясь неведомой силе, сам собой перевернулся на одну из граней и испустил луч света, увенчанный пентаграммой. Она взмыла к потолку, расширилась и, словно живая, накрыла всех присутствующих в клубе. Все вокруг погрузилось в странное сияние, будто бы открылся портал в иной, потусторонний мир.
Конечно, ни кто ничего не понял, посчитав, это за здешнюю голографию. Ведь все уставились на второй этаж, где разыгрался настоящий боевик животного мира. И мало кто смог ощутить могильную прохладу и миндальный аромат разлагающихся тел.
- Упс! — виновато улыбнулась Эль, легонько приподняв тонкую бровь. Ее взгляд устремился вниз, пытаясь разглядеть зорким глазом злополучный артефакт, который, судя по всему, предстояло отыскать и обезвредить. - Вот это попадос!

О   П Е Р С О Н А Ж Е

---

Зайду с козырей (или нет).
Во-первых, я люблю твинцест.
Чтобы знаете такой терпкий, чувственный, психологичный.
Как раскалённая монета, вставшая ребром.

Кстати, выше вы видите заявку на другие мои сложные отношения, можно устроить тройничок полиаморию, либо просто драму.

Во-вторых, если вы хотите прийти на роль брата, но не готовы вступать в недвусмысленные отношения и чахнуть над их хитросплетениями — не спешите прекращать чтение этой заявки, вам тоже можно прийти и мы договоримся быть просто братьями, со сложными и надрывными, но приличными отношениями.

Ангус и Аделфус были болезненно близки в детстве и так же болезненно отдалились в юности, когда осознание того, чего он лишен с силой ударило второго брата.
С 13-16 лет, а может и дольше Аделфус ввязывается в сомнительные компании, сбегает из дома, пробует алкоголь и, возможно, больше.
Он не знает куда направить этот взрыв невыносимой боли от того, что ты по всем меркам калека.

Предполагаю — ближе к 20-25 годам потеря чуть сглаживается.

Аделфус учится смотреть так, будто может видеть и не носит тёмных очков — ведь его глаза внешне ничем не отличаются от всех прочих. Аделфус учится ориентироваться на слух в пространстве так, чтобы не носить с собой трости или же носит её с графским изяществом.

Он строит такие же защитные крепости, как и брат.

Ремарка по внешности — у меня есть предложение взять на образ для вас лук Магнуса из первых сезонов, без бородки. Для желающих — возможен образ Гарри Шама, без бейновского эпатажа. Проще говоря, исходники не из Охотников.

Просто ремарка — понимаю, что не очень интересно(наверное) играть в магическом мире кого-то, лишенного способностей. Но слепым тоже снятся сны, например. Или мы можем обсудить возможность нестабильных, вспышечных проблесков дара/другое.

О Б Е Щ А Н И Я

---

Люблю оффтоп, но мне бывает иногда тяжело подробно проговаривать историю, заглядывать далеко в будущее персонажа, досконально знать все его мотивации, 100500 хэдканонов и прочее. Я человек-гиперфикса и честно скажу, никому не могу обещать ролевое долго и счастливо навеки, не могу обещать быть привязанным лишь к вам и не играть что-то другое где-то ещё, не вспыхивать другими идеями итд. Поэтому, сторонникам ролевой моногамии и строгих соигроковых обязательств я не подойду.
Поверьте, если мы совпадем и поймаем резонанс, вы от меня не отвяжетесь, я осыплю вас постами, буду гореть красиво и ярко, вот это всё.  Самое важное: у меня бывает волнообразное течение отписи, временное замедление темпа или ослабление вдохновения не означает отказ от конкретной роли/тот факт что мне где-то круче и интереснее. К сожалению, я возвратно переключаюсь между ролями.
Имею встречный режим Хатико. Честно признаюсь, если лыжи больше не едут.

С В Я З Ь   С   В А М И

---

Пожелания на игру: Если меня не будет мучить реал — отдаю 2-4 поста в неделю и больше, 2000-3000 символов. По меркам форумов я не водолей, но сейчас пишу в таких объёмах. Если реал мучает, пишу пост в неделю-две-три. Однако, постоянная такая скорость грозит перегоранием.
Посещаемость, на первых порах, хотелось бы почаще — первый месяц-другой я сильно горю и хочу хотя бы тусоваться во флуде.
Связь: гостевая, лс форума, там посмотрим.
Права на персонажа: в случае возникновения конфликтов, недопониманий и т.д.  персонаж остается у заказчика и будет возвращен в акции/передан другому игроку

пост заказчика

Воспитатель и воспитуемый, как отец и сын, чинно восседают на скамье. Ещё до официального представления, Алексус догадался о родстве этих двоих, эти двое слишком похожи. Внешне. Внутренне — вряд ли.
Напряжение, острой иглой прошивающее две идеальные осанки, тоже чем-то идентично и, все-таки, имеет разные нотки. От Люцифера веет обреченностью, неровно оборванной где-то в туманном будущем, а Роберт же сияет аурой человека, твердо уверенного в своем настоящем. При этом оба сшиты незримой стальной нитью, о которой так любят вещать истовые католики, да и другие люди, у которых есть нерушимый иконостас. Стержень веры. Оплот традиций.
Фамилией.

— Здравствуй, Люцифер, — по-кошачьи мягко и самую малость хитро улыбаясь, Алексус нарушает иерархию, первым здороваясь с тем, кто младше, кто всегда на ступень ниже в традиционных семьях, дерзко обращаясь к нему на «ты», лишь потом переключая внимание на его родителя. — Здравствуйте, Роберт. Взаимно ряд знакомству.

«Интересно, он сразу же начнет спрашивать меня об успеваемости, результатах тестов, или перспективах отпрыска в спорте.»

Однако, Алексус ошибся, чуть позже начиная это понимать, когда тонкий флер презрительного отношения пылью осел на плечи, тесно перемешанный с фальшивой вежливостью. Как и всякую пыль, его можно было разглядеть только под определенным углом падения солнечных лучей.
Да, у Алексуса были некоторые проблемы считывания человеческих эмоций, но он различал их и понимал, просто сам имел более узкий... фокус. Он, словно бы смотрел в подзорную трубу, когда остальные люди смотрели, скажем, в бинокль или что-нибудь ещё такое. Большинство людей могли обозревать эмоции шире. Алексус относился к ним выборочно, будто бы в прицел.
Однако, будучи сам наполовину японцем и долгие годы проведя в Японии, Алексус очень хорошо чуял то, через что прошел сам — семейная преемственность, почти клановость, поклонение старшинству.
Культ наличия наследника, у которого есть обязанности, лишь по факту рождения под определенной фамилией.

— Вас что-то смущает, мистер Кои? Современные возможности образования поразительны. Можно выучиться на несколько совершенно разных профессий и преподавать их параллельно. Моё призвание это программирование, а спорт — для души, но я одинаково хорошо владею теми и другими знаниями. На сайте колледжа есть все мои дипломы и сертификаты.

Ясный взгляд Алексуса замирает, как предгрозовое небо и можно поклясться, что в воздухе между двумя собеседниками бежит электрический разряд, когда Роберт Кои изящно, как он наверняка полагает, вворачивает свое саркастическое замечание, перед этим демонстративно руки не подав. Алексус продолжает мягко улыбаться, но его глаза леденеют. Плавно поднявшись на ноги, мистер Ян в пару шагов оказывается на другой стороне той же скамьи. Рядом с Люцифером.

— О, пожалуй, вам тоже подойдёт этот совет. Слишком чувствительное обоняние? А у вас, Люцифер, с обонянием как? Я могу пересесть на пару рядов назад.

И смотрит младшему Кои прямо в глаза, а во взгляде тает лёд, предназначенный для старшего Кои.