Крики Доктора, отражавшиеся от стен ТАРДИС, еще долго звенели в ее голове.
Если бы только Мина представляла, как будет происходить трансформация, она бы постаралась отговорить Доктора. Да, он объяснял, что Семья Крови может выследить его и проследовать за ним куда угодно, но... Но все же, может быть, был бы какой-то другой способ. Не такой мучительный.
Впрочем, конечно же нет, иного пути не было. Мина, со своей стороны, могла предложить один — радикальный, — но она даже не стала его озвучивать, поскольку заранее знала, что Доктор будет категорически не согласен. Между страданиями других, пусть даже врагов, и своими — он выбирал свои.
В результате на свет явился Джон Смит. Мина была ошарашена тем, как быстро произошла метаморфоза: стоило Доктору снять шлем, стоило им выбраться из ТАРДИС, как перед ней уже был самый обыкновенный мужчина. Он был чуть рассеянным, однако воспоминания, созданные машиной времени, моментально сложились в пазл, благодаря чему Мина выяснила, что они, вообще-то, женаты и что ближайшие несколько месяцев им нужно будет провести в Фаррингеме — Джону предстояло трудиться по контракту в местной школе для мальчиков. Упомянув о контракте, Джон принялся шарить по карманам пиджака, чтобы отыскать свое рекомендательное письмо и отдать на хранение Мине; письмом этим оказалась психобумага, Мина спрятала ее, с тревогой надеясь, что в ее руках она сработает как надо.
Она, как оказалось, зря переживала: местное руководство охотно поддалось чарам инопланетной диковины, так что этим же днем они въехали в отведенные им покои, и этим же днем Джон приступил к службе. Пока он наставлял юные умы, Мина не находила себе места. Ей не давала покоя целая масса вопросов. Прежде всего — действительно ли план Доктора сработает? Неужели Семья Крови и правда не сможет отследить его или ТАРДИС, спрятанную в одном из заброшенных сараев? Она представляла, что должна сделать, если эти хищники все же выследят их, — глаза ее невольно обратились в сторону камина, где на полке лежали неприметные часы, — но что дальше? А если Доктор — то есть, Джон, — откроет часы раньше, чем нужно? А если он не сможет перевоплотиться обратно в Доктора?..
Но, помимо этого, волновали ее и вопросы менее глобальные: если в представлении Джона Мина — его жена, то... Господи, неужели ей придется делить с ним постель? Да она со стыда умрет, если ей придется предстать перед ним в белье.
Поэтому, когда ближе к вечеру, Джон вернулся с занятий, он застал ее в достаточно расстроенном состоянии духа. Впрочем, и сам Джон был довольно рассеян и потому вряд ли обратил внимание на ее состояние. Он рассказывал ей про удивительный сон — про авантюриста, путешествовавшего во времени и пространстве. Он уже упоминал утром, но без деталей, — но все же сновидение не давало ему покоя. Мину это беспокоило, она думала, что у Джона Смита не останется вообще никаких воспоминаний о Докторе.
— Вот как? Какова была моя роль? — Джон сидел за столом, Мина разливала чай.
Подав на стол скромные угощения, она опустилась на стул напротив. Несмотря на не отпускавшую ее тревогу, она взглянула на Джона с любопытством: ей было интересно, какой она представлялась Доктору. А вот часы, пожалуй, нужно спрятать...
— Танцы? — она удивленно вскинула брови. — Да, мне бы хотелось... Не думала, что такие мероприятия тебе интересны.
Мина улыбнулась, слегка вымученно. Сейчас она в полной мере начала осознавать, насколько сложными могут оказаться эти месяцы. Он ведь действительно считает, будто она — его жена... Как ей сохранять дистанцию? Не то чтобы ей было неприятно внимание Джона-Доктора... Доктор был ей симпатичен — как спутник, как друг, как мужчина, — однако последнее чувство Мина предпочла затолкать куда подальше, чтобы вообще забыть о нем. Во-первых, еще живы были воспоминания о Джонатане, и Мина не хотела оскорблять его память, так скоро переключившись на другого; а во-вторых, и это было главным, Доктор — это Доктор, не похоже было, чтобы его интересовали дела романтические или дела плотские.
Совсем другое дело — Джон Смит.
— А я слышала, что ты упал с лестницы, — проговорила она, улыбнувшись в этот раз теплее. Она встала, чтобы забрать у Джона чашку с испорченным чаем. Вылив приторный напиток, она ополоснула чашку и, налив новую порцию, пока чайник еще не остыл, поставила перед Джоном. — Сестра-хозяйка сказала. Как голова?