чужеродность этого мира после перерождения слегка забавляла его ( амброзийный эффект сошёл на нет уже через несколько дней, когда пришло полное осознание ). сколько текстов было нацарапано на тонких листах, сколько эмоций было сброшено через метафору слова? бесчисленное множество.

элата распахивает двери своей души нараспашку, солнце слепило раньше, раньше оно не так жгло кожу. слабое дуновение ветра, тишь лесная, — элата вдохновлялся когда-то покоем, сейчас же всё перевёрнутым крестом восприятия чужеродного; эльфхэйм — родные королевские земли, но даже они теперь закрыты навсегда перед ним. теперь он чужак. не тот. неродное. забытое имя, которое когда-то касалось лесных губ, а теперь лишь на каменной плите.

— ты цепной пёс собственных желаний.

элата смотрит на каина с недоверием, его глаза всегда говорили куда больше, чем он сам. эта ненависть, непринятие, греховность чужого имени всегда царапала глотку. каждый раз, как имя срывалось с языка; элата не может врать, сущность фэйри так и осталась внутренним стержнем магии, которую не удалось разрушить даже с новым вампирским ликом.

< элата ненавидит его и причин этой ненависти слишком много. каин смеётся хрипло, душит собственным присутствием, находится постоянно рядом. элата — солнце, каин — растопленная на огне луна; каин — убийца. всегда им был. элата стоило поблагодарить его, ведь он наконец лишил того оков, только вот каину никто спасибо за новые убийства не говорят. у труппы минус один участник, у элата минус создатель, а каин . . . каин опять не видит в этом проблемы. сосуд переполняется, элата несколько столетий был в золотой клетке, в которую его поместили по долгу законному. за спасение элата заплатил собственным домом, старыми друзьями, которых более он не встречал. в конечном итоге, он лишился короны и лесные нимфы больше не успокаивали его своими песнями >.

хвост обвивается вокруг ноги, элата составляет расписание скотобойного тура, он возвращается в христианию по своему праву, ведь в последний раз был здесь слишком давно. город напоминает ему его первый дом, покой и тот самый утончённый вкус прошлой жизни, которой элата лишился; старые лавки дружелюбно протягивают свои ладони, его помнят скупщики магических секретов и артефактов. ведь он знает столько, и знает себе цену тоже; слишком гордый, разговаривающий полу-правдой, некогда по праву король эльфхэйм, ныне лишь след чарующего вкуса фруктов и запаха трав.

^* зажигает свечу. лёгкий щелчок пальцами, и оранжево-жёлтый огонёк освещает просторное помещение гостиной. каин, развалившийся на диване, не открывает даже тёмных глаз. элата смотрит на него недовольно, элата считает, что каин не достоин ни признания, ни внимания его театра. элата так часто говорит об этом лично каину, что в какой-то момент все слова и предъявы потеряли своё истинное значение. каин знал, что его смогут выгнать из театра лишь убив. элата понимал, что на убийство другого вампира никогда пойти не сможет, независимо от своей ненависти. независимо от того, каин ли это.