Стелла редко видит обыкновенные сны. В ней или знакомые ей действующие лица, эпизоды из их прошлого или будущего, а то и настоящего — то, чего она никак не может знать, но ей откуда-то точно известно, что всё в этих видениях правда. Иногда она видит предостережения, сны, в которых кто-то из её друзей или все они умирают или попадают в ловушку. Она не знает, когда это сбудется и что предпринять, чтобы подобного не допустить. Это пугает. А поутру они с Дань Хэном порой оба беспокоят Химеко огромными кругами под глазами и количеством её кофе, который готовы выпить, даже не поморщившись. Она прекрасно понимает, что у молодого дракона свои демоны. Они без объяснений и оправданий, с молчаливым взаимопониманием смотрят друг на друга. Им и не нужно ничего говорить. А иногда она приносит что-нибудь перекусить ему в архив, когда он в очередной раз об этом забывает, и не упускают возможности забраться в базу данных. Кажется, он бывает удивлён запросами, которые она там ищет. Или, может, Стелла выдаёт желаемое за действительное, ведь по бесстрастному лицу Дань Хэна никогда ничего не скажешь.
Сейчас всё иначе, по крайней мере здесь Стелла раньше никогда не бывало. Она идёт по улице, если то, что осталось от этого места, можно назвать улицей, и запустение вокруг леденит сердце, сжимаясь будто когтями.
— Смотри же, Безымянная. Смотри внимательно.
Голос звучит отовсюду и ниоткуда. И одновременно раздается словно бы прямо у неё в голове. Голос – мужской? Женский? детский? Она не понимает. Он как будто одновременно принадлежит всем перечисленным – и никому. Так не может говорить человек. Так не может говорить ни один из всех известных ей представителей разумных.
— Ты гордишься вашими успехами? Тебе кажется, что вы герои? Так вот, запомни. На каждую планету, которой помог Звёздный Экспресс, приходятся сотни тысяч тех, о которых вы даже не слышали. И вам не было дела до того, как они погибали.
— Мы не можем находиться везде и спасти всех, – выдохнула Стелла, хватаясь за виски.
— Оправдания. А зачем тогда браться? Ваша помощь – капля в океане. Она не имеет никакого значения. Сказки о таких, как вы, вредны. Они заставляют поверить, что чудеса существуют, но большинству на это рассчитывать не приходится. Волшебный поезд к ним не приедет.
— Смогу одно сберечь я сердце, – прошептала Стелла, и это внушило ей уверенность. — Даже если мы не можем успеть ко всем, помочь хоть кому-то лучше, чем остаться в стороне. Мы показываем пример. Мы показываем, что можно не быть равнодушными, и тогда люди сами начнут друг друга вручать.
— А ты ещё наивнее, чем мы думали. Всем по большей части друг на друга плевать, или они интересуются только своими инвестициями, как Корпорация Межзвёздного Мира. Вспомни, что говорили люди, когда их спрашивали, хотят ли они выбраться из мира грёз? Многие полностью отрицали реальность. Их волнует только собственное благополучие.
Стелла пускается бежать так, словно от этих преследующих не где-нибудь, а внутри раскалывающейся черепной коробки речей можно ускользнуть. Словно за ней гонятся. Но неумолимый собеседник таится прямо в голове.
Остановиться её заставляет знакомая фигура впереди.
— Ахерон! — кричит Стелла, чуть ли не срывая связки. — Ахерон, где мы? Что это за место?
Она не уверена, что получит ответ, но от чего-то ей кажется, что та по крайней мере знает больше. Знает, потому что до Стеллы внезапно доходит – это сон Ахерон.