Маяк |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Маяк » Кроссоверы и кроссплатформы » ex libris
☆︎ гостевая ☆︎ список ролей ☆︎ нужные ☆︎ правила ☆︎ найдёшься - заиграю ☆︎
Порой история не хочет отпускать нас, а мы не хотим ее забывать. И нужно ли? Я словно в открытом море: неизъяснимое счастье с привкусом опасности. И я тону в нем, живу в нем, дышу в нем. Иногда правильный путь самый простой, а я не люблю сложности. Как и ты, не так ли?
Отредактировано killer_mer (2024-09-16 22:59:24)
The way they walk, what they're wearing. It's a dead give-away.
• • • • Brynjolf
The Elder Scrolls • Древние Свитки • Бриньольф
Burak Çelik || originalБриньольф, я не знаю где тебя застанет курьер с этим письмом, но где бы не застал, то бросай всё и возвращайся обратно в Рифтен! Ты сейчас нам крайне сильно нужен в Гильдии. Потому что только по твоему недогляду в ней оказался и задержался так надолго — господин Валторис.
Третьего дня месяца Высокого солнца какой-то недалёкий человек нанял его, чтобы выкрасть бумаги на одно из имений, что возле Рифтена. И как ты понимаешь… ничего не осталось от имения, кроме этих самых бумаг! Валторис… просто всё спалил. И всех, кто мог что-то рассказать. Ты же знаешь его: «Но ведь никто и не расскажет ничего...». Мавен Чёрный Вереск просто в ярости, потому что частично от пожара, который устроил Валторис, пострадали и её поля. А Гильдии во вред, когда ярл — в ярости. Тем более ярл, который знает как нас найти и пользуется нашими услугами.
Где бы ты не был немедленно возвращайся! Валторис — это твоя проблема. Ты сказал, что этот данмер всё равно нужен Гильдии, пусть он и не состоянии воровать… нормально. Дескать, талантливый маг и алхимик. Будут у Гильдии свои зелья, яды и зачарованные предметы без опасений, что исполнитель вне Гильдии, пусть и проверенный, сможет продать нас…
Делвин.PS. Бриньольф, всё плохо, но не так как описал Делвин. Были некоторые обстоятельства, которые вынудили Валториса… спалить всё.
Векс.PPS. Это не оправдывает.
Делвин.PPPS. Но объясняет.
Векс.Бриньольф, вернись, иначе я их обоих отравлю к сприггановой матери.
Валторис.- Через упрощенку - не получится пройти, мне бы хотелось посмотреть на твоё представление о персонаже, какой бэкграунд ему достанется. Писать тысячи символов - не обязательно, можно тезисно.
- У меня средние по объему посты. От 2.5 до 3.5 тысяч символов (да, могут быть больше, но ключевое тут: "могут быть"). Учитывай этот факт, если тебе важен объем. Мне очень нужны заглавные буквы в предложениях (птица-тройка - опционально, подстроюсь в этом вопросе под тебя). Пост в неделю - точно будет. Если прям гореть будет под пальцами - и шустрее тоже. Но и подождать для меня не проблема. В этом вопросе я очень адаптивный.
- Могу, люблю - откисаю во флудах, но от тебя этого не требую. С большего - буду спамить картинками, мемами и прочим относительно персонажей и их истории в личку. Вносить разные ау, внимательно слушать твои предложения.
- Взять твина для меня не проблема, но, скорее всего, после того как мы отыграем один эпизод полностью.
- Ca me fait chier! - с чувством ответила Хоу Май, сжимая челюсти, но вот беда, как обычно покоряясь воле мужчины. То, что Натаниэль получивший когда-то довольно неплохое образование (в отличии от неё самой, ну, конечно, куда Серым Стражам Джейдера до возможностей эрла) прекрасно её понимал — эльфийку ни капельки не смущало. - Mon chien sale… - это она сказала уже куда тише, сжимая руки в кулаки, стараясь унять поднявшуюся вдруг тревожность. А медальон тонкой чеканки на простом кожаной ремешке — показался пудовой гирей. «Сохрани его, так ты всегда будешь помнить обо мне», - эта фраза резанула по самому сердцу, вскрывая старые раны. Некоторые из них никак не могли зажить, хотя она, конечно, прикладывала для этого все свои усилия, но видимо этого было недостаточно. «Возможно, - подумала эльфийка, - ничего никогда не будет достаточно. Возможно, я...», - мысль оборвалась, как только Хоу вернулся обратно, обговорив что-то с матерью Бажека. Видимо, узнавал детали и частности. Ей бы и хотелось не проводить параллелей с тем, что было в Орлее, и всё же она не могла — не сделать этого. «Ничего никогда не предвещает беды, но она всегда произойдёт», - Майруэн усвоила это вместе со смертью человека, которого, наверное, любила. Даже сейчас она не могла сказать, что это было за чувство, тогда, ну, к Годвину. Слишком много всего смешивалось внутри стоило только попытаться вспомнить. Больше всего, конечно, было боли.
- Судишь по себе? - вопрос прозвучал резче, чем ей бы этого хотелось, но не желание Хоу понять её мотивы правильно, эльфийку разозлили. Впрочем, ругаться сейчас было бы бесполезно, глупо да и недостойно Стража. - Я сужу по себе. Какая бы правда не стояла за всем что было, а мне бы в детстве всегда хотелось знать, куда пропали мои родители. Без разницы, милый, убили ли их шевалье, угнали ли их в тевинтерское рабство. Просто знание, что тебя не бросили просто так — сильно недооценено. Да, и потом, даже если его отца уже не вернуть, он хотя бы будет знать, что нет нужды никому мстить, сможет оплакать смерть и со временем отпустить это горе, а не зацикливаться в нём, - может быть, Майруэн сейчас говорила и про Натаниэля, а может быть и нет. В Башне хватало сломанных, сломленных и так и не вставших с колен людей. Некоторые из них просто ждали, жаждали, алкали своей смерти не имея ни малейшего представления как жить дальше, а кто-то… А кто-то шагал сейчас с ней рядом. «Nique ta mere» - мысль с оттенком безысходной тоски.
- А насчёт Ордена, ты не совсем прав, - на самом деле, ей было, что ему рассказать, но сейчас это точно было не к месту и не ко времени. Майруэн уже какое-то время думала над как бы ей так начать этот сложный разговор с Натаниэлем. И, честно говоря, собиралась сделать это сегодня. Возможно, они бы снова поругались. Возможно, нет. Но были некоторые моменты, которые беспокоили эльфийку всё сильнее и сильнее. Последние рекруты оказались… слишком с гонором. Не то, чтобы она или Старшие Стражи не могли с ними управиться, но вот беда, кажется, что кто-то из Старших даже потворствовал этому. - Но это обождёт.
Лес был обычным, таким… обжитым? Видно было то тут, то там какие-то маленькие тропки, приметные и ягодные места. Лес был лесом. И всё же расслабляться не стоило.
Она уже давно привыкла перемещаться по пересеченный местности с длинным луком. Даже в Башне уже молчали, всякий раз как видели Майруэн перетягивающей лук. Ростом с неё саму он хорош был для позиционного обстрела за счёт того, что бил далеко и сильно. А уж в её умелых руках и вовсе становился по-настоящему смертоносным оружием. Маленькая эльфийка с огромным луком — из-за этого её очень многие недооценивали. А зря…
Она тревожно оглядывалась, то и дело с лёгким вздохом успокоения находя взглядом фигуру Натаниэля. Если ей однажды придётся выбирать кому из них двоих оставаться жить — выбор был вполне очевиден. Это Май решила ещё тогда, в Орлее, когда каким-то чудом сама дошла до Джейдера и «блестяшек» дотащила.
Знакомая колючая вонь выдернула эльфийку из тяжких размышлений. Майруэн замерла, тревожно оглядываясь. «Нет….» - это ощущение знает каждый Страж. Словно тысячи глаз, иголок, колючек, терновых венцов — оно впивается в тебя. Это ещё не ощущение порождений скверны, это просто разъедающее изнутри сотнями червяков, опарышей — предчувствие встречи со старой дрянной знакомой.
Осторожно, отодвинув чахлые ветки одного из кустов, Май оцепенело уставилась на землю дальше за ним. «Выжигать», - рефлекс, панический, страшный. Стоит только этой дряни начать поглощать землю — отравляя её, то всё, процесс уже было не остановить. Здесь её не было всё так печально.
Эльфийка осторожно коснулась земли — моровая слизь была на ней и ещё на нескольких растениях рядом. «Что оставило?» - невозможно было прочитать. Майруэн тревожно вскинулась. Это были скверные вести о скверных делах. «Командор бы посмеялась», - Кусланд очень любила каламбуры со словом «скверна». Но сейчас эта мысль не вызвала мягкой улыбки, только панику. Тревожные несколько минут Май вглядывалась в окружающую её зелень, силясь найти Хоу, выцепить его взглядом. За секунду до чистой волны паники — она смогла его увидеть. «Ce coeur qui bat pour... toi » - дыхание эльфийки стало спокойно. О, нет, она больше никогда и ни за что не согласиться ни на какие его условия — хоть это и не было правдой.
Сердце и разум уже давно были не в ладах.
«Стоит ли?», - она с сомнением смотрела на зону поражения скверной. Её тут не должно было быть, если подумать так хорошо. Около Амарантайна патрули всегда проходили особенно тщательно, вне зависимости от того было сообщение о возможном появление порождений или нет.
«Стоит», - длинный переливчатый свист. «Давно я, - думала Майруэн, - не работала в паре с кем-то, кроме Реджи». Ей не нравилось это место. Моровая зараза колко впивалась в чутьё, как и всегда обещая отвратительный конец. Как и любой женщине, что была ей отравлена.
песня или цитата
• • • •VLADISLAV OLGIMSKY JR
pathologic • мор. утопия • владислав ольгимский-младший
александр петров (и здесь я буду непреклонна)ты вчера невзначай потерял свою тень,
и сегодня не ты, а она гостит у меня.
Харон. Скажи, откуда это прозвище? Я могу только догадываться, но, сдается мне, дело отнюдь не в том, что за любую услугу ты просишь отплатить тебе монетой, подобно мрачному лодочнику на берегу мертвой реки.
Люди говорят о тебе, говорят много, но повторяются редко. Вспоминают, конечно, в первую очередь, твою фамилию – от Тяжелого Влада, помимо нее, ты взял еще и взгляд: изучающий, подозревающий, внимательный и меж тем – снисходительный. Мало кого ты принимаешь как равного себе, но откровенного высокомерия не позволяешь. Всегда улыбчив. Всегда вежлив.
Ты потрясающий психолог и манипулятор – дергать за правильные ниточки в разговоре с кем угодно у тебя получается едва ли не с таким же мастерством, как и у любого из нас. Только вот тебе не чужда человечность, ты действительно способен на бескорыстные поступки и даже на самопожертвование.
Ты как маятник; все качаешься из стороны в сторону, от поиска внутреннего комфорта и покоя, к стремлению отдаться без остатка общему благу или очередной идее, которая тебя увлекла.
Тебя что-то тянет назад, что-то пожирает изнутри, сбивает с намеченного пути; разногласия ли в семье, призраки прошлого с лицом твоей матери или нечто другое – не так уж и важно, ведь рано или поздно тебе придется обернуться и отпустить. Все отпустить – обиды, злость, боль и тоску.
Отпустить, а не утопить в густом твирине, и если ты думал, что сможешь утаить свои визиты в кабак Стаматина по ночам от сестры или меня, то я удивлена твоей недальновидности, Влад.
Впрочем, советчики тебе вряд ли нужны. Ты давно доказал, что можешь справиться со всем в одиночку.
кто мы?
незнакомцы из разных миров,
или, может быть мы –
случайные жертвы стихийных порывов?
А ведь мы с тобой, Влад, и правда незнакомцы – столько лет живем бок о бок, но у меня, признаться, никогда не было желания узнать, какой же ты без всей этой шелухи из слухов, домыслов и сплетен, которыми полнится город. Возможно потому, что я боялась увидеть болезненную схожесть – дети своих родителей, мы несем на плечах тяжелый груз из обязательств и надежд; чужой груз, не наш. Только вот я, в отличие от тебя, избавиться от него никогда не смогу (не захочу?), а ты ломаешь одну стену за другой, протестуя, доказывая отцу, что вправе сам распоряжаться своей судьбой. Ищешь свое призвание, помимо того, что было возложено при рождении как само собой разумеющееся. Не отказываешься от семьи, но и не слепо следуешь ее идеалам.
И нет, вовсе я тебе не завидую – твоя доля ничуть не слаще моей, несмотря на все твои старания и попытки переломить заржавелые скрепы. Твоя доля – доля будущего главы дома Ольгимских, доля железного кулака, удерживающего в своих руках Проект Быков и развивающего его.
Или же твоя доля – это быть супругом Хозяйки?
Ты должен понимать, что в этом случае, все твои титулы, прозвища и имена отходят разом на задний план, и тот самый «династический брак», который сулил множество перспектив, становится уже не твоим козырем, а моим.
И пусть я не стратег, не тактик, не воспитана с заделом на то, что когда-то встану во главе большого важного промысла и не умею договариваться, у меня одно преимущество, позволяющее снова и снова одерживать над тобой верх.
Я тебя не_люблю.Текст заявки написан достаточно давно, но он для меня актуален все еще. У меня был соигрок, с которым мы сыграли многое, но далеко не все, но нужно учитывать, что вы придете не к белому листу. Впрочем, я вам все подробно расскажу и покажу, все обсудим. Но предупрежу, что играть придется и стекло, и кровь, и насилие, и вообще много мрачняка из категории нц-столько-не-живут. А еще – модерн!ау, у нас там все местами даже веселее, чем в оригинальном сеттинге. Место действия у нас Город-на-Неве.
Я игрок медленный, но при условии того, как у меня горят незакрытые гештальты, обещаю писать достаточно резво, и если вдруг будут какие-то обстоятельства непреодолимой силы, то обязательно предупрежу. От вас жду того же, поэтому формат игры "пост раз в месяц" меня не устроит. Но самое главное, конечно – сойтись видением на мир, персонажей и хэдами, и чтобы ваш текст от Влада меня зажигал, потому что этот персонаж и эта пара для меня очень важна. Горите фэндомом, и я раздую этот пожар еще сильнее.
Вам понравится.
Голос Влада, тяжелый, точь-в-точь как у его отца, никак не утихал – эхо их громкой ссоры было все еще звонким. Повздорили они – ничего, казалось бы, необычного, ведь без брани с Ольгимским Мария будто бы и вовсе общаться не умела. Но в этот раз что-то было иначе. Он ее не боялся. Он был ею разочарован. Пытался сказать, что играть с человеческими жизнями забавы ради, нашептывая Александру на ухо имена тех, кто сойдет за добровольцев, – даже для нее слишком; особенно в их незавидном положении: на пороге полного карантина, без необходимых средств для борьбы с заразой. Но Мария этого слышать не хотела, а когда поняла, что, возможно, ошибается, что, возможно, и вправду заигралась, – растерялась. Подумала сначала, мол, «не Ева ли заразила» ее переживаниями пустыми? Но потом поняла.
Не страхом и не волнением она была ведома – интересом, что зудел в груди, что назойливым писком звенел в ушах, складываясь в звуки имени столичного доктора. Данковский для нее – хитрая головоломка, запертая на ключ шкатулка, которая манит и притягивает взгляд: что скрыто за этой резной крышкой? Какие мысли бродят в его непокорной голове? Что прячет он за желваками, гуляющими по скулам, когда кто-то вздумает ему перечить? Как он размышляет, как двигается и, самое важное для Каины, как собирается противостоять тому, чему даже Симон, вероятно, не смог?
Она ведь не только свою жизнь готова была Данковскому вверить, но и жизни других, столь ценных для нее людей.
С хитрым прищуром, но молча, внимала Мария каждому слову. Упрямство его – почти восхитительное, если бы не было таким раздражающим. Он сидел на кушетке, пытаясь сохранить остатки достоинства, граничащего со спесью (в этом они с Марией были особенно схожи), – но дрожь в руках и бледность лица, были куда красноречивее любых его слов. Сейчас уверения Данковского в том, что он не собирается умирать, звучали не больше, чем пустые обещания.
— Ты так и не ответил на мой вопрос, – неужто он действительно думал, что витиеватыми умозаключениями сможет запутать ее, усыпить бдительность и скрыть главное? И зачем? Не вездесущ взор Марии, но он простирается далеко за пределы Города, дальше сознания – что Данковского, что ее собственного. — Винишь Сабурова в том, что он полномочиями ради личного пренебрегает, а сам-то? — ее голос был холоден, а взгляд – насмешлив и жесток; за мгновение изменилась Мария в лице. — Я не просила тебя рисковать, – продолжала она, не давая ни слова ему вставить. — Я просила тебя сберечь. Скажи, как ты думаешь сдержать данное мне слово, если сам на ногах еле держишься? Какой толк от этих отчетов, если в них некому будет разбираться? – Мария не одергивает руку из его, но сжимает так сильно, что почти делает больно самой себе, и от этого только злее становится. Она позабыть успела, что способна чувствовать так много и так ярко.
Как он смеет ослушаться ее указа? Недооценивает, может, не воспринимает всерьез?
Раздумывала Мария недолго – тут же склонилась к нему ближе, так что между ними осталось лишь несколько сантиметров. Ее глаза впились в его взгляд, словно пытаясь пробраться через зрачок в самую душу. — Неразумно? — рассмеялась она Данковскому прямо в лицо. Протянула руку, костяшками пальцев коснулась его щеки и провела по ней вниз, словно жар его кожи собирая в свою ладонь. — Что может быть более неразумным, чем борьба с неизбежным? — сразу и не поймешь, что она имела в виду. Потеряла надежду так рано? Хотела задеть за живое, напомнить, что он только и делает, что бросает вызовы, противостоять которым твердо не может? Намерения Марии - туманны и беспорядочны; она, возможно, и сама не до конца понимает, что вытворяет. Не умеет она линии читать – только спутывать, в хаос порядок превращать.
Ее пальцы скользнули ниже, коснулись подбородка Даниила и слегка приподняли его лицо. Мгновение тишины – и она резко склоняется еще ближе, накрывает его губы своими в нахальном поцелуе, не оставляя возможности воспротивиться.
Незримая тонкая нить, протянувшаяся между ними с самой первой встречи, с самого первого дня, связала этим поцелуем их сознания воедино – пусть всего на несколько мгновений, но и этого было достаточно. Неудержимым потоком, жаром и вспышками огня, звоном бьющегося стекла и кипящей кровью, выплеснулось на Данковского то, что во снах Мария в ночь его прибытия видела. Ни одного четкого образа, но даже этого было достаточно.
Достаточно для того, чтобы Мария отпрянула резко, словно обжегшись. Она распахнула глаза и с ужасом поймала во взгляде Даниила промелькнувшие отголоски ее видений. Она не должна была позволить этому случиться.
Она ведь этого действительно не желала. Будет ли достаточно одного нежелания, чтобы поцелуй ее не стал проклятьем смертельным для Данковского?
Вы здесь » Маяк » Кроссоверы и кроссплатформы » ex libris
