Очертания города по мере приближения все больше выглядят как развалины — ощерившиеся в небо разрушенные кровли зданий, разбитая каменная кладка стен, наспех застланные соломой лачуги. Здесь, в Тырговиште, Дракула выместил свою ярость сполна так, как не вымещал ее в других местах — возможно, потому что в самом начале его кровавой и безумной вендетты этой ярости в нем еще было достаточно. Будь на его месте человек, а не вечноживущая тварь, он мог бы остыть быстрее. Не то что Тревор особо верил в добрую человеческую натуру и победу гуманизма над жаждой мести — просто человеческая плоть слабее и подвержена старению, болезням и усталости, им приходится думать и заботиться о себе. Конечно, дампир уверен, что Дракула тоже выдохся и устал —Тревор бросает короткий взгляд на спутника рядом в повозке — проблема в том, что даже уставший и потерявший хватку Дракула опаснее и энергичнее армии людей. И прежде, чем он окончательно выдохнется, разрушения будут немыслимые.

    Когда они подъезжают к городским стенам, солнце встает над городом. Яркий, но негреющий свет отражается от позолоченного креста, неизвестно как уцелевшего на шпиле местного собора. Они въезжают в тишине — нет никакой городской стражи, которая остановила бы их. Повозка покачивается на шатких камнях мостовой — очевидно, дорогами здесь давно не занимались.

    Она наверняка тоже обратила внимание. Тревор осматривается, пытаясь уже сейчас увидеть город ее глазами, предсказать ее первые шаги. Сочувствие, острое и чистое, как обжигающая родниковая вода. Тревор не раз видел, как оно отражается у нее на лице. Она наверняка захотела бы помочь им. И наверняка попала в беду.

    Он сжимает поводья. Глупость. Она предложила разделиться, а он сомневался, но согласился. Сайфа может постоять за себя, но опасность она недооценивает. Ему следовало бы сделать это за них обоих. Но он, как идиот, поверил ее энтузиазму. И теперь боится обнаружить ее мертвой где-нибудь в канализации города.

    Еще одна ошибка, еще одна наивно просранная жизнь.

    Они медленно едут в сторону главной площади. Дампир тоже молчит.  Место, где твою мать жестоко убили, а отец сошел с ума, не располагает к непринуждённой беседе. Тревор сочувствует, насколько это возможно, но у них есть дело.

    — Ты бывал здесь раньше? — первым заговаривает Тревор. Если дампир знает что-то о городе, будет нелишним.