marianna capul-ghisail
✦ gleams of aeterna ✦

---

Звезда Олларии, прекрасная баронесса, самая знаменитая куртизанка
Всё это о вас, неподражаемая Марианна

Должно быть, вы до сих пор в мельчайших подробностях помните весь тот путь, который прошли от простолюдинки, "птичницы" (о крови на ваших руках знает лишь Коко?) до жены барона Капуль-Гизайля и хозяйки салона, где собираются лишь самые знатные и богатые мужчины Олларии. Именно здесь порой решаются настоящие политические вопросы, ставятся на кон чужие жизни и выигрываются подковерные сражения. 
Впрочем, всё это лишь благодаря вам - ведь красота и утонченность баронессы Капуль-Гизайль могут поспорить лишь с её умом. Опасное сочетание, не так ли?

Впрочем, вы не стремитесь к власти, да и властью над мужчинами пользуетесь весьма разумно. Когда-то заключенное соглашение, что в обществе называли "браком", открыло двери в высший свет, но и платите вы за это соответствующую цену. Именно благодаря вам, а вернее вашим покровителям, Констанс успешно ведёт свои незаконные дела, любуется неприличными гальтарскими статуэтками и кормит с рук жёлтых морискил. Но воистину, именно вы самое прекрасное и самое полезное его приобретение. 

Естественно, лишь до того момента пока вы сами с этим согласны.

От Марселя: Сложно сказать, кем мы с вами друг другу приходимся, первое, что приходит в голову "деловые партнеры". В книгах показана больше рыночная сторона отношений между персонажами, с вполне чёткими условиями обмена. Но этим всё тоже  заканчивается.
Едва ли здесь можно говорить о высоких чувствах (даже с натяжкой), однако, полагаю, нас можно считать союзниками, как минимум. В какой-то степени даже друзьями (в Олларии не так много людей, кого можно назвать приятными).
Мне было бы интересно через игру понять границы взаимодействия между персонажами. Могут ли они не только приятно проводить время (или не приятно? Если в вашем видении Звезда Олларии вовсе не была рада компании в лице Марселя - это тоже интересно), но и полагаться друг на друга в чём-то.
Сыграть карточный эпизод с акцентом, как в происходящем ощущали себя персонажи и как объяснялись после (наверняка ведь объяснялись), вместе посетить дворцовые мероприятия и побесить многоуважаемого коменданта, словом, посмотреть на персонажей в разных обстоятельствах и что из этого получится, а также куда можно приложить в воцарившемся бедламе.

Итак, мы всем кастом ищем прекрасную Марианну из книг с одним сериальным допущением - после того, как Рокэ выиграл ее у Людвига Килеана-ур-Ломбаха  именно он является покровителем баронессы, и именно для него она собирает информацию и выполняет мелкие поручения, позволительные ей по статусу. Посещение Багерлее или злачных мест, конечно же, сюда не входят! 
А пока вся столица  вместе с рвущей платки королевой не сомневаются в природе отношений Первого маршала Талига и Звезды Олларии, в пропахшем розами и сладким вином будуаре двое очень красивых  людей лишь наслаждаются... Собственно, вином и разговорами. В конце концов, именно Марианна является его глазами и ушами в светском обществе Ызаргов Чести.

Касательно наших с вами взаимоотношений - они каноничны в рамках книг до момента попытки отравления Алвы. Никакого секса под веществами, умоляю! Вы слишком прекрасны, чтобы опускаться до такой низости, как дурманящие сознание свечи, а потому в тот раз, когда я пришёл к вам с письмом от монсеньора, остался я тоже добровольно и с полным осознанием происходящего. Никаких обид и только восхищение с моей стороны.
Марианна же мне нужна в качестве союзника, когда Оллария окажется в руках Альдо Ракана, потому что у нас по сюжету все не как в книгах. А как именно, я расскажу вам лично. Главное приходите и украсьте своим присутствием наш каст.

На внешность предлагаю стандартный фанкаст - Монику Беллуччи. Но если нравится Абашева, то пожалуйста. Выбор за вами.

---

Дополнительная информация: https://karmacross.ru/viewtopic.php?id= … =2#p211287
Дополнительная информация [2]: с меня пост раз в две-три недели, без птицы-тройки, в третьем лице, упоротые шутки за триста в нашей группе и, по желанию, обсасывание канона. С вас желание играть, не состоять в секте свидетелей канона, не пропадать и пост в таком же, примерно, темпе.  У каста есть сюжет, есть идеи, есть адекватность и детальная хронология событий. Если что-то будет непонятно, всегда подскажем, расскажем.

---

пример вашего поста

Трудно сказать, о чём именно думает его собеседник. Бывший виконт Валме, ныне граф Ченизу, никакой реакции на особняк Алвы и претерпевшие в нём изменения не выказывает, но много и со вкусом говорит о ничего не значащих мелочах, довольствуясь в качестве ответной реакции короткими кивками и редкими, заданными из остатков вежливости вопросами. Конечно, и вино он выбирает (Дик почему-то не удивлён) именно «Кровь», хотя в тот скандальный вечер у Марианны виконт пил, кажется, только «Слёзы» — пока взгляды всех остальных были прикованы к игральному столу, оруженосец Первого маршала с любопытством озирался по сторонам, впервые оказавшись в подобном месте.
Каким же наивным он был тогда! И будто из другой жизни.

— Значит, вы остались довольны и кампанией, и... Фельпом. — Это должно было прозвучать презрительно или хотя бы равнодушно, ведь Алва — убийца и безбожник, а восхищаться им — значит ни в суан не ставить чужие жизни. Однако же в собственном голосе звучит такая явная зависть, что Ричард в удивлении замирает, ощущая, как начинают гореть кончики ушей от стыда. Хорошо, что окно расположено сравнительно далеко от кресла, в котором расположился граф Ченизу, да и в кабинете, несмотря на зажжённые свечи, по-прежнему сумеречно.

— Я попрошу слуг растопить камин. — Неловко вклиниваясь между одами военному гению Алвы и красотами Фельпа, Дик отходит от окна лишь затем, чтобы дёрнуть позолоченный шнур, оставшийся ещё со времён прошлого хозяина особняка.

Как он мог не знать?

О ещё одной блестящей победе Ворона, на этот раз уже морской, Ричард, разумеется, слышал, даже находясь в далёком Алвасете. Пусть за пределы огромного имения, напоминавшего скорее замок, его практически и не выпускали (можете считать это домашним арестом, Соберано распорядился), привёзший письма гонец поделился и радостными новостями, заставившими самого Дика лишь обиженно насупиться.

Это он должен был сопровождать Ворона в Фельп в качестве порученца. Это он должен был стоять на палубе корабля, глотая солёные брызги, и наблюдать за тем, как вражеский флот охватывает паника — очередная безумная выходка не просто уровняла шансы на победу, но позволила выиграть битву!
Он. Герцог Ричард Окделл, оруженосец Первого маршала.
Не Марсель Валме, который даже не эорий по крови.

— Рад слышать. — Отвечает Ричард несколько невпопад, хмуро наблюдая за слугой, что уже пару минут пытался разжечь отсыревшие поленья.

И хотя злиться на виконта так же глупо, как и обвинять Алву в том, что в тот злополучный день Ворон ворвался на чужую казнь, дав себя ранить ради этого жалкого... Фердинанда Оллара, ничего поделать с растущим раздражением Ричард не может. А потому, сжав тонкую ножку бокала — кажется, ещё немного, и хрусталь расколется надвое, — он залпом выпивает благородную «Кровь», как солдаты пьют касеру. Не чувствуя ни вкуса, ни приятной терпкости на языке. Ничего.

К тому же от фамильярного «Рокэ» его передёргивает даже явственнее, чем от мерзкой ухмыляющейся рожи Айнсмеллера. На языке вертится что-то грубое про государственных преступников и дружбы с ними фельпских послов, однако Дик сдерживается, кивнув слуге, только-только закончившему возиться с камином.

— Хотите сказать, что вы ничего не знали? — Несколько искр отделяется от весело потрескивающего огня, направляясь прямиком к спокойно сидевшему напротив Марселю, но гаснут прямо в воздухе, не долетев каких-то пару бье.

На мгновение Ричарду представляется, как искры опадают на пушистый ковёр и обитые тканью подлокотники кресла. Как пахнет палённой шерстью, как моментально поднимается огненная волна, в которой сгорает и особняк, и он сам, и эта проклятая Ракана, что удавкой затягивает вину у него на шее.
Малодушно. Трусливо.

— Его Величество Альдо Ракан будет рад это услышать. Союзники нам очень нужны. — И последнее никоим образом не относится к самому Его Величеству Альдо Ракану. — Правда, мне не совсем понятно... Какая выгода будет от этого для самого Фельпа?

Пожалуй, впервые с момента их встречи в Ружском дворце Ричард буквально впивается взглядом в чужое холёное лицо, пытаясь отыскать признаки лжи или наигранности. Но то ли граф Ченизу слишком хорошо владеет лицом, то ли и правда верит в то, что говорит... А может быть, просто сам Дикон за всё время в столице так и не научился отделять правду ото лжи, что вероятнее всего.
Впрочем, политика действительно никогда не была сильной стороной Окделлов, и то, как мерзко использовал его Штанцлер, пытаясь чужими руками сделать всю грязную работу, до сих пор заставляет сжимать кулаки в бешенстве при каждом воспоминании.
С другой стороны, вполне в духе Ворона сорваться с места, ни перед кем не отчитываясь, никого не ставя в известность, чтобы потом выкинуть нечто такое, до невозможности безумное. Достаточно вспомнить хотя бы взятие Барсовых врат.

Так что внезапное возвращение в Ракану сначала Алвы, а потом и графа Ченизу действительно может быть просто совпадением. Или планом, в который его никто, естественно, посвящать не собирается. Тем более теперь, когда эра Рокэ...

— Что?

Ричард вздрагивает от неожиданности. Пальцы, сжимающие бутылку тёмного стекла, внезапно слабеют, а часть вина разливается по поверхности столика, до странного напоминая кровь.
Такого вопроса он точно не ожидал, ведь все знают... Альдо сам объявил во всеуслышание, что благодаря герцогу Окделлу...

— Это произошло случайно. — Говорить он начинает прежде, чем успевает осознать это, однако страх вновь ошибиться и довериться не тем, не тому заставляет тщательно подбирать слова. — Его Величество переоценивает мои заслуги.

Ричард ставит бутылку обратно на стол, тянется за полным бокалом и непонимающе смотрит, как вино в нём ходит мелкой рябью, запоздало понимая, что это его руки так дрожат. А ещё, что виконту... То есть графу Ченизу всё прекрасно видно.

— Альдо... Его Величество посчитал необходимым казнить Фердинанда Оллара во избежание возможных провокаций. И хотя герцог Эпинэ был против... — В горле противно пересыхает, и пальцы будто сами собой смыкаются на ножке многострадального бокала, тянут к себе рывком лишь затем, чтобы вновь наполовину опустошить, залить стыд и страх. — Люди Айнсмеллера оцепили улицы, примыкающие к площади, не знаю, как вообще герцогу Алве удалось прорваться.

Перед глазами вновь встаёт тот день. Холодный, по-осеннему промозглый. Собравшийся на площади немногочисленный народ из добрых обывателей бывшей Олларии жадно наблюдает, как к эшафоту подводят отрекшегося от короны Фердинанда. Как дрожат обвисшие его щёки, как путаются ноги. Жалкое зрелище.

— Жалкое зрелище. — Повторяет Ричард уже вслух, внезапно для себя понимая, что становится тяжелее фокусировать взгляд на гобелене с вепрями. В голове помимо всего прочего появляется непривычная лёгкость, пока ещё совсем небольшая, да и сам Дикон понимает, что напиваться сейчас, тем более в присутствии непонятно кого, глупая затея.
Только ведь он и не хотел. Или хотел?

— Герцог Алва появился внезапно, будто призрак, и началась паника. Большая часть зевак бросилась прочь, помешав цивильникам сразу добраться до эра Рокэ, а тот, порубив нескольких, прорвался к Фердинанду Оллару... Ну, знаете, так спокойно, будто просто на прогулке...

Ричард сглатывает горечь на языке, вновь делая большой глоток. Становится полегче.

— И тогда Фердинанд Оллар освободил герцога Алву от клятвы. От всех клятв. Не понимаю... — Ричард прикусывает с досады губу. — У него действительно был шанс всё бросить и ускакать за подмогой. Или присоединиться к любой из армий, чтобы весной вернуться.

Сона под ним радостно заржала, заметив своего полубрата, этого демона в лошадином обличии. А вот он сам не заметил, в какой момент рядом с ним самим оказался проклятый Спрут.

— Кажется, Альдо тоже догадался об этом. Поэтому и отдал тот приказ. Схватить любой ценой, живым или мёртвым. А потом... — Ричард смотрит в свой пустой бокал так, словно именно в нём разгадка на давно терзавший вопрос. — Кто-то из цивильников успел направить пистолет на Алву, но сам герцог этого не видел.

Ричард досадливо морщится, пытаясь представить, что было бы, не реши он вмешаться.
Хуже? Лучше? Тоже самое?

— Я не очень метко стреляю, но с такого расстояния промахнуться было сложно. — Тёмное и красное вновь льётся в бокал, а Ричард вдруг понимает, что начав рассказывать, остановиться уже не может. — Но тут лошадь герцога Придда... Не знаю, как он это сделал, но его конь толкнул? Да, наверное, толкнул Сону как раз в тот момент, когда я нажимал на курок. Пуля попала в герцога Алву.

Испытывая непреодолимое желание подняться и пройтись по кабинету, он всё-таки передумывает, ощущая, как начинает качаться этот самый пол в этом самом кабинете.

— Я не целился в герцога Алву. Но мне всё равно никто не поверит. Как и вам, если расскажете.

Высказав, буквально выцедив никому ненужную правду, Ричард ощущает внезапное умиротворение.