ФАНДОМЫ
Honkai Star Rail
ТИП ОТНОШЕНИЙ
крепкая мужская дружба
ну типа.
Honkai: Star Rail
Aventurine
Красавец всея Пенаконии разыскивает клятого капиталиста
историки назовут их ???
Aventurine
hanging our with you felt like being awake during surgery. when can i see you again
Меня историки назовут межгалактическим преступником и религиозным террористом, причиной культурного и экономического краха Пенаконии, еретиком, заговорщиком, лидером культа, богом из музыкальной шкатулки.
Тебя историки не назовут никак. Но, в конце концов, нам обоим неважно, как о нас будут помнить, правда?Так вот, дорогой мой игрок, мы не договорили.
…ну и это примерно всё, что я могу сказать от лица Сандея:3 потому что если этому горе-демиургу не напомнить, что он по дороге к всеобщему счастью чуть тебя не убил, он и не вспомнит. Давай напомним! Найдись, дорогой блестящий невыносимый ищущий смерти картежник, будем друг друга топить в болоте или тянуть из него, как захотим. Если до сих пор было непонятно, это я так говорю, что очень очень хочу с тобой пейринг.
Сантюрин нация going strong, у нас есть один комплимент, полторы сцены пыток и мечта. Поскольку оба мы люди свободные (относительно) и свободно (относительно) путешествующие по космосу, мы можем встретиться хоть где и выяснять отношения как нам заблагорассудится! А можем пофантазировать о том, что случилось между «омг это же Сандей, самый привлекательный человек на Пенаконии» и “Oh Triple Faced Soul”. В любом случае у Сандея и Авантюрина совершенно душераздирающие общие мотивы и не менее душераздирающие различия, а ещё они оба страшные притворщики, а ещё было бы очень весело, если бы им пришлось друг перед другом обнажиться.
Honi soit qui mal y pense! Я имею в виду: обнажить душу.
А ты этого ой как не любишь.
Ваши ожидания:
Хочется в целом совпасть в видении персонажей и их трагизьма, поэтому очень хотел бы поболтать, прежде чем ты займёшь роль и напишешь анкету. Но вот сами отношения могут развиваться по-разному, я готов как взаимно доламывать, так и найти способ примириться и беречь друг друга. Что бы ни происходило, это будет очень красиво, очень хрупко и очень больно. И - немножко смешно, потому что я дам тебе карт-бланш на издевательства над моим ханжеством. Испытывай мое терпение, только найдись!Хочется достаточно активной игры, но вынимать душу и требовать писать и быть на связи ол дей эвридей не буду.
На самом деле я и есть Сандей (т.е. окрщик и душнила), поэтому именно в отыгрыше я самую малость граммарнаци и буду тяжело вздыхать над каждой лишней запятой… Надеюсь найти Авантюрина, который сможет полюбить меня и таким!
В постах стремлюсь к какой-никакой литературности и буду рад, если у тебя стремления схожие.
Сандей очень давно не видел снов.
Технически он спал почти всю жизнь. Большая часть его работы требовала его непосредственного присутствия в грёзах: без него недосмотрят, без него разворуют. В реальности, впрочем, он тоже бывал регулярно, потому что недосмотреть, а тем более разворовать, могли и там тоже; не без помощи, но Сандей был везде.
Вот только снов, обыкновенных снов, не видел.
Когда ему впервые с двенадцати лет что-то пригрезилось не под влиянием мемории, он находился в заключении Корпорации. В тюрьме было зябко и пусто, и в целом обстановка отличалась от единения с Домиником только тем, что Сандей не был занят генерированием всеобщего счастья. Мысли замедлялись, рассеивались, и сам его разум постепенно становился зябким и пустым. А приснилось что-то светлое, радостное: он не запомнил что, только, проснувшись, увидел, как у него в ладонях тает весь мир, каким он был до катастрофы.
Сандей не успел за него ухватиться. Сон повторялся из раза в раз, но он так и не успел.
Лёжа на боку и глядя в иллюминатор Звёздного экспресса, за которым давно уже не было видно и намёка на систему Асдана, Сандей не пытался понять, от какого сна только что пробудился, а думал о том, что надо бы снова вытереть пыль в вагоне для вечеринок. Он вытирал сегодня утром, но что-то его отвлекло, и совесть не позволяла считать вытертую пыль вытертой. Но тогда нужно было идти к проводнику и просить у неё ещё одну тряпку, а проводник, кажется, и так уже подозревает, что новый пассажир использует её драгоценный уборочный инвентарь для каких-то таинственных и несомненно неблагородных целей.
Сандей попытался бы её переубедить, но дневной (по системному времени) сон никак не добавлял ему благородства в собственных глазах, да и в чужих, вероятно, тоже. На Экспрессе ему пока что не доверяли никаких дел, и Сандею только и оставалось, что прибираться да спать, и уборка от сна выгодно отличалась тем, что он приносил пользу, зато сон от уборки выгодно отличался тем, что ему не надо было думать о том, что дальше будет со всеми, кого он хотел защитить. Ничего. Нужно чем-то заняться, и это зябкое чувство уйдёт.
Сандей рывком сел в кровати, и в маленьком квадратном зеркале на стене отразился его нимб и растрепавшаяся челка. Он нахмурился, подошел к зеркалу и пригладил волосы привычными движениями, точно так же, как делал это тысячи раз, пока был главой клана Дубов, пока был Бронзовым певчим, пока был просто ребёнком.
В коридоре было до странности тихо.
Сандей медленно привыкал к тому, что «семья Звёздного экспресса» (он оценил иронию, когда его добавили в общий чат) - шумный народец, особенно дамы, особенно более юные дамы. У Март 7 пронзительный голос и тысяча дел в минуту; у Стеллы не такой уж пронзительный, но зато вокруг неё всё грохочет и сыпется, и только укрепленная годами вдохновенного притворства выдержка уберегала Сандея от того, чтобы морщиться и закрывать глаза каждый раз, когда тишина вновь нарушалась чем-то падающим, звенящим, кричащим или даже шкворчащим. Негармонично, но он привыкнет. Обязан привыкнуть.Размеренным шагом Сандей пересек коридор и остановился перед дверью в общий вагон. Оттуда не доносилось ни звука, но там определенно кто-то был. Он опасался применять здесь Гармонию, потому что всеми силами старался доказать свою безвредность (раз уж раскаяние доказать не получилось); но и заглянуть внутрь решился только тогда, когда стоять на пороге стало некомфортно. Если его здесь застанут? Он не докажет, что не подслушивал, хотя подслушивать было решительно нечего.
Открыл дверь - и застыл на пороге. Стелла. Стелла, кофейник и слишком большая для одной-единственной Стеллы гора булочек. Сандей не был уверен, с кем надеялся встретиться, но, наверное, не с ней - она ясно, как только она одна умеет, высказала ему свое недоверие, и он не знал даже, имеет ли право сейчас её беспокоить. Впрочем, поздно, он ведь уже открыл дверь;
— Мисс Стелла, — голос звучал мелодично и безмятежно, — Добрый вечер. Я не хотел вас тревожить, только пройду через общий вагон и займусь уборкой в вагоне для вечеринок, если не возражаете.
Сандей произнес всё это, не двигаясь с места. Стоял неподвижно, улыбаясь полуулыбкой блаженного и привычно держа одну руку за спиной. Добавил:
— Если только я не прерву… вечеринку.
Полуулыбка блаженного стала шире, превращаясь почти что в улыбку, потому что так Сандей шутил. За спиной его ладонь незаметно поправила пояс. В новом костюме эта поза почему-то казалась странной, почти что чужой ему.