И вот опять Асами все портит! Сначала не захотел вылезать из своего кабинета, словно черепаха из панциря, а теперь еще и вредничает. Цену же себе набивает, не иначе! Нет бы хоть раз просто взял и согласился. Сразу! А не вот это вот все.

- Потому что у тебя выходной? - ответил вопросом на вопрос, но с таким видом, словно это было нечто само собой разумеющееся. Раз уж Асами не захотел выбираться никуда из дома, то и совместный просмотр фильма был не самым плохим способом времяпрепровождения. Иначе какого черта этот извращенец не поехал сегодня в свой драгоценный офис, раз не может оторваться от своей ненаглядной работы. Тц. Еще и своим присутствием мешает Аки совать нос во все уголки и щели в попытках найти что-нибудь интересное! - Покажи мне того идиота, - сделав небольшую заминку (очень своевременно откусывая при этом от пиццы) и окидывая Асами быстрым взглядом с головы до ног, непрозрачно так намекая, что и показывать, в общем-то, не надо даже, - который добровольно будет работать в свой собственный выходной.

Но заставить Асами вот так вот с нахрапа взять и пересмотреть собственное решение не всегда легко и просто! Вот и сейчас Такаба потерпел - временное! определенно временное! - поражение, раз Асами уткнулся обратно в свои отчеты, документы или что он там читает, разбирает на своем планшете. Такабе же не оставалось ничего другого, как с таким же упорством и упрямством отвернуться к экрану на стене, где, пока он препирался с Асами, заставка с перечислением киностудий уже сменилась на каких-то молодожёнов, целующихся в ванной...

Нет, серьезно, как и почему этот диск оказался в коробке?! И если на "как" Акихито еще мог предположить ответ, то на "почему" совершенно точно нет. Но признавать поражение и идти на попятную фотограф не собирался! Даже если на диске окажется какая-то сопливая мелодрама, он все равно досмотрит его до конца! Назло Асами.

Фильм рассказывал про пару журналистов, и о том, как они решили завести собаку вместо ребенка. И наблюдая за тем, как эта собака вела себя еще будучи щенком и как ей позволялось абсолютно все вопреки всему и здравому смыслу в том числе, Такаба пришел к мысли, что лучше уж эта парочка завела бы ребенка. Гемора точно было бы меньше! Ну или все-таки занялись бы дрессировкой собаки! И пусть фильм значился как комедия и все действия героев из-за этого были максимально преувеличены, чтобы вызывать больше смеха у зрителя, это совершенно не мешало Акихито периодически комментировать происходящее.

А потом герои все-таки созрели до тренировки питомца! Правда у них ничего не вышло и они решили бедное животное кастрировать, словно это решит все их проблемы... В общем, песику не повезло. Фотографу даже стало того немного жаль. Ну так, чисто из мужской солидарности.

Затем главный герой с помощью пинка от начальства нашел свое призвание и работа у него пошла явно лучше, чем была до этого. Правда с собакой дела обстояли все также плохо, но теперь об этом знали все читатели той газеты или журналы, где парень работал.

А потом, видимо, привыкнув к тому постоянному хаосу и безобразию, которое творила собака в их доме и жизни в целом, и придя к мысли, что им то ли нормально, то ли мало и уже как-то даже скучно стало, эти двое решили завести еще и ребенка...

Аки еще раз напомнил себе о том, что это была комедия. Впрочем, это мысленное напоминание нисколько не помешало ему закатить глаза, фейспалмя и при этом посмеиваясь. Нервно, не иначе. И ведь бывают же такие люди!

Ну и где-то примерно на этом моменте Асами решил снизойти до "простых смертных" в лице Такабы, отвлекаясь от своей работы. Ну надо же!

- Это комедия, - засопел под нос, насупившись и повернув голову в сторону Асами. - И вообще, ты же не собирался смотреть, - насмешливо хмыкнул, тут же усмехнувшись. - Неужели передумал?

Но из разговор был прервав телефонным звонком, на который Асами тут же ответил. Еще и нагло заявил, что у него есть свободное время! Ну не сволочь ли? Значит, выбраться куда-либо или посмотреть фильм у него времени нет, зато есть сраная работа, а как ему позвонил кто-то левый, так время сразу есть?

Такаба с мрачно-хмурым видом уставился на мужчину. Скотина. И даже понимание того, что его открыто провоцируют, фотографа не остановило и не образумило. Так, значит, да? Свободное время у него есть, да? Ну ладно-ладно. Хорошо!

- Конечно, у меня есть время, у меня же выходной, - приставив руку к лицу на манер телефона и пародируя Асами. Другой же рукой он мстительно тыкал в пульт, повышая громкость на экране. И вот та увеличилась с тройки на четверку. А затем на пятерку. На шестерку. И остановилась на семерке. Акихито же все это время неотрывно смотрел на Асами. Очень удачно сложилось еще и то, что в этот самый момент на экране за спиной происходило что-то очень громкое и суматошное, судя по крикам и беготне. Жаль только, что закончилось это все тоже быстро, а дальше сцена явно сменилась, раз начались диалоги.

- Ненавижу тебя! - недовольно фыркнув и бросив в Асами диванной подушкой, которую вместе с едой притащил с собой из гостиной, Такаба отвернулся от этого гада, уткнувшись обратно в экран и мрачно, но активно доедая суши, потому как пицца к этому моменту уже закончилась.

Но громкость до пятерки сбавил. Не из-за Асами, вот еще! Не будет он об этом придурке думать! Просто самому фотографу было слишком громко сейчас смотреть.

- Ну давай же, я же вижу, что ты очень хочешь поговорить об этом! - сидя напротив Артура по другую сторону от костра и вороша палкой поленья, чтобы те быстрее прогорали и не сжигали их будущий ужин.

Если бы Артуру и Мерлину не нужно было хотя бы изредка останавливаться, чтобы дать отдых лошадям, а заодно и напоить бедных животных (еще и отдохнуть самим, между прочим! А то скакать по нескольку часов в седле и едва ли не все время галопом, пока дорога позволяла - не самое приятное развлечение!), то чародей был более, чем уверен, что будущий король скакал бы до самого Камелота без устали, даже не вспомнив ни о чем другом!

Впрочем, ладно, с какой-то стороны Мерлин мог его понять... Но не с той, в которой его задница и поясница теперь болели из-за неудобного и жесткого седла (попытки Артура обогнать уходящее за горизонт солнце в итоге ожидаемо закончились провалом). И все это время юный маг пытался разговорить хмурого, как тролль, принца, но Пендрагон был категорично упорен в своем хмуром молчании. Нельзя его в таком настроении к замку подпускать! Накличет беду на Камелот, как есть! Да все молоко в окрестностях тут же скиснет от одного только вида принца!

- Ладно, тогда я начну, а ты меня поправь, если я в чем-то ошибаюсь, - поскольку и сейчас Пендрагон был не в шибко разговорчивом настроении, а Мерлину ну ОЧЕНЬ хотелось поговорить обо всем случившемся (жалко, конечно, что Гаюс был сейчас в Камелоте, уж он-то явно знал больше обо всей этой ситуации! Ну и поумнее принца был однозначно), так что у Артура просто не было иного выбора, как слушать разглагольствования своего слуги.

- Итак, - задумчиво рассматривая тушку молодого кабанчика на импровизированном вертеле, коим служила обычная средней толщины ветка. Охотничьи навыки Артура пригодились очень кстати! Хотя Мерлин до сих пор не разделял восторгов рыцарей - и Пендрагона в том числе - на счет охоты, ну да ладно. Пока Артур мог хотя бы немного выпустить пар (пусть и на безобидном животном) и у них на ужин значилась еда - пусть развлекается.

- Ты уверен, что это была твоя мать? - не придумав, как правильно подобрать слова, да и просто чтобы не ходить вокруг да около, Мерлин рубанул с плеча волнующую его тему. - И прежде, чем ты решишь меня убить, - тут же подняв руки в примирительном жесте, - поясню: ты когда-нибудь видел, как выглядела твоя мать в молодости? Я вот, например, не видел в замке ни одного ее портрета, но может Утер или кто из слуг украдкой, пока ты был ребенком, показывал или рассказывал тебе об этом? Ведь, получается, что на месте твоей предполагаемой матери могла появиться любая женщина, которая выдавала бы себя за нее? Всего лишь нужны светлые волосы, пару ласковых слов в твой адрес и назвать тебя сыном, - продолжая как ни в чем не бывало ворошить костер и излагать свои мысли. - Кстати, ты не находишь, что этот призрак был очень даже материальным, что в корне противоречит их природе, как таковой? А ведь я видел, как вы очень успешно обнялись. Как два вполне живых человека, - перевернув мясо на ветке другим боком. А еще эти странные слова Моргаузы про то, что дверь можно открыть только один раз. Почему она ждала так долго тогда? И почему именно сейчас? И каким образом вообще можно призвать кого-то с того света, пусть и ненадолго, сделав его материальным? Да, Моргауза однозначно владела магией, но не до такой же степени! Либо это и правда было что-то из разряда невозможного (Мерлин, конечно, никогда о таком не слышал, но он много о чем не слышал еще, в общем-то), либо попахивает хорошо спланированным спектаклем.

А ведь как удачно получается, если смотреть на эту ситуацию в таком ключе! Сначала Моргауза появляется в Камелоте, бросает вызов Артуру, побеждает его, бросает несколько слов о знакомстве с его матерью и вот принц уже сам готов отправиться куда угодно, хоть на край света! Даже заставлять не надо. Умно, хитро и очень коварно. При этом в Камелоте она появилась двадцать лет спустя, хотя ничего не мешало ей сделать этого раньше. А если она и правда была знакома с его матерью, когда была ребенком, то научить кого-то говорить нужные слова совершенно точно не проблема.

- Знаешь, я не вижу ничего плохого в том, что ты родился с помощью магии, если это действительно так, - потому что ни подтвердить, ни опровергнуть этого факта Мерлин не мог, - хотя часть про "жизнь за жизнь" мне не очень понравилась, - а с тем учетом, что Мерлину уже доводилось сталкиваться с Нимуэй, чародей был уверен в том, что жрица специально решила убить жену Утера. Почему - это уже другой вопрос. Из ревности? Из желания отомстить за что-то? Проучить? Неужели она не понимала, к каким последствиям это приведет? - Я, конечно, могу ошибаться, но мне кажется, что твой отец стал бояться и ненавидеть магию и все с ней связанное после твоего рождения. Он потерял жену, которую любил, возможно, он боялся, что также потеряет и тебя? - подняв взгляд поверх костра и задумчиво смотря на Артура. В этом хотя бы был смысл, почему Утер был так одержим своим желанием искоренить все магическое и волшебное. Господи, Мерлин защищает Утера! Гаюс был бы в шоке.

- Как думаешь, оно уже готово? - тыкая кончиком ножа мясо и глядя на капающий с туши на пламя жир. - Внешне так вполне неплохо выглядит, хотя внутри может еще кровить. Не желаете ли мяса с кровью, сир? Правда в походных условиях без вина, гарнира и овощей, - весело улыбаясь от уха до уха. А еще без тарелок и столовых приборов, благо хоть неподалеку протекала река, впрочем, и о траву руки можно вытереть, если уж совсем прижмет.

Сой Фон всегда привыкла смотреть на госпожу Шихоин снизу верх. Так смотря на божество, которое по недоразумению оказалось в их пыльном мире. С первого дня, когда Сой встретила ослепительную госпожу в светлом многослойном кимоно, расшитого чудесными птицами, в ее душе поселилось нечто странное. Это образование доставляло изрядную долю беспокойства. В тоже время оно приносило нечто хорошее. Такое ощущение, что госпожа Шихоин согревала одним только взглядом.

Каждый час своего бодрствования Сой посвящала тренировкам. Они возымели успех: все ее братья умерли при столкновении с Пустыми. Сой не было их жалко: слабаки есть слабаками. Туда им и дорога. Благодаря тренировкам Сой смогла стать личным телохранителем госпожи. В тот день она едва удерживалась от волнения.

Со временем хаос от чувств не покинул девушку. Она мастерки удерживала его в себе, сохраняя спокойствие. В черном облегающем костюме Сой тенью скользила за госпожой Шихоин. Глава отряда так ценила свою помощницу, что помогала ей осваивать мгновенную поступь. Каждый раз когда изящные руки обхватывали сердце Шаолинь заходилось в бешеном танце.

Предложение прогуляться до отдаленного района Руконгая Сой встретила настороженно. Недовольный клекот едва не вырвался из ее горла, когда госпожа отпустила остальных телохранителей. Это было верхом безрассудства. С хмурым видом Сой шла за своей госпожой, бросая настороженные взгляды на мужчину рядом с ней. Возможно они и виделись раньше, но Сой была сосредоточена на тренировках и служении госпоже Йоруичи. Она очень редко замечала тех, кто был вокруг нее.

Сой спустя года едва доставала до плечей госпожи Шихоин. Спутник тоже отличался высоким ростом. Сой не смущало это. Она как никто другой знала, что в искусстве Омницукидо важна сноровка и умение буквально сливаться с окружающей обстановкой. Маленький рост тут был только на руку.
Шумный Рунконгай пах пылью и немного затхло. Для главы одного из великих кланов этот район не лучшее место. Но Йоруичи не собиралась слушать робкий голос Сой Фон и поэтому девушке приходилось держаться в стороне и быть готово ко всему. В том числе к атаке на других существ.

Сама идея пить посреди дня в сомнительном заведении казалась Сой абсурдной. Как личному телохранителю ей было известно, что шинигами порой… нарушают правила. Но саму Сой Фон это не беспокоила: она правила не собиралась нарушать. До момента получения приглашения отпраздновать ее назначение в состав личной охраны. Это вызывало у нее растерянность и смущенность.

В небольшом помещении еще было не так людно. Сказывалась середина недели и ясное солнце почти в зените. Сой хотела было привычно сесть на удалении от госпожи Шихоин, как та переиграла все карты.

Сой нерешительно прошла вперед и опустилась на мягкий дзабутон, стараясь скрыть свое удивление. С малых лет ее учили быть на удалении от госпожи, служить ей и повиноваться. А Йоруичи ведет себя так словно Фон не ее слуга…а…. друг?
Сой сидела на пятках с идеально ровной спиной и поднятой головой.

— Вроде… слышала — было неловко признаваться, что Сой не обращала особого внимания на Киске до сегодняшнего дня. Он был не очень активным, по крайне мере Фон едва с ним сталкивалась. — Ваше превосходительство командир корпуса Шихоин добра ко мне! — без запинки отбарабанила Сой, покраснев, взяла пиалу с сакэ. Небольшая эмалированная емкость едва вмещала в себя пару столовых ложек жидкости, но даже этого хватило для опьянения.

— Госпожа Шихоин, спасибо, но мой долг защищать вас. А не упиваться, — братья могли гордиться своей сестрой. Сой поклонилась, удерживая пиалу в руках. — Каждая моя мысль и движение посвящены служению вам.

Сой не могла никак привыкнуть к игривости и легкости Йоруичи. Сама она выросла в суровых условиях, где нет места сантиментам и слабости. Только многочасовые тренировки, медитации и идейное служение дому Шихоин. Все ради этого.

Почтение к Шихоин Сой впитала с молоком матери. Ей было странно, что сама Йоруичи относится весьма равнодушно к своим титулам. Прохладная пиала охлаждала маленькие девичьи руки. А ехидный взгляд Йоруичи прожигал насквозь. От расстеряности Сой не знала куда себя деть. Вот же на плацу все просто: бьешь или бьют тебя, убиваешь Пустого или Пустой убивает тебя. Поди еще разберись в социальных играх.

Несколько мгновений ушло у Хуа Чэна на осознание того, что в деревню Водяных каштанов он действительно явился в своем истинном облике, который видеть простым смертным не рекомендовалось бы из вполне себе благих побуждений. Не хотелось бы навлекать на них неприятности в случае непредвиденных обстоятельств.
Не ради исключительности добра, а лишь потому, что здесь всегда привечали Его Высочество и ни разу не сказали о нем ни одного плохого слова, даже когда тот приютил у себя подозрительного юношу.
А потому, все то время, пока Принц рассуждал, отвечая на вполне себе простой и прямой вопрос, Хуа Чэн не удержался, развлекая себя подбором не столько самого образа, сколько наряда, в котором можно предстать перед жителями деревни, если те попадутся на пути.

И правда… почему бы не сделать вот так… ему ведь нравилось… всегда.

Непревзойденный всегда был весьма дотошен, особенно, когда дело касалось его внешнего вида, а потому при создании нового образа, он сполна внимания уделил деталям.
Прошел ровно год с того времени, как они в последний раз были этой деревушке, а значит и Сань Лан слегка изменился. Вокруг глаз появилась парочка совсем еще неглубоких морщинок, словно солнечные лучики расходящихся от уголков глаз, как будто все время отсутствия он много смеялся. Во взгляде чуть больше серьезности, прикрываемой прежним озорством. Он стал совсем нежного выше, едва заметно, но все же ощутимо. Волосы стали длиннее, а вот хвост все также заплетен неровно, как было с того времени, когда Се Лянь первый раз решил устроить демону проверку на его потустороннесть, да так и оставил беспорядок на косматой голове.
Не изменил Хуа Чэн только своему любимому цвету, оставаясь в ярко-красных одеяниях, да простых черных сапогах.

Посмотрит ли он на меня также, как тогда?

К тому времени, как Хуа Чэн закончил прихорашиваться, ни на миг не отвлекаясь от того, что говорил Его Высочество, тот уже закончил и даже спрятался как можно дальше, избегая взгляда непревзойденного. И смущение принца развеселило, отчего удержаться от небольшой шутки было практически невозможно, особенно с учетом того, что за проступок Хуа Чэн себя полностью простил.
- Гэгэ, но как мог я сказать, что все тобой перечисленное принадлежит лишь одному божеству? Ведь же не монах и даже не иду по пути Дао… да и посягательства мои на божество совершенно иного толка, тебе ли не знать. К тому же, врать ведь нехорошо и я не мог оскорбить своего Бога враньем и лукавством, а потому сказал чистую правду.
Хуа Чэн уже готов был нырнуть под доули, дабы разглядеть лицо своего возлюбленного принца, как заметил невдалеке человека, что направлялся в их сторону, и от первоначального плана пришлось отказаться. Но в изобретательной голове родился новый…

«Одну тысячу раз прочти наизусть „Дао дэ цзин“, вот и всё.»

- Гэгэ, ты действительно приревновал меня? Позавидовал девушке, на которую пал мой выбор? Ох, гэгэ, ты себе не представляешь, как очаровательно и соблазнительно звучат эти слова из твоих уст… как жаль, что мы здесь не одни. И подними личико, у нас гости… - низкий, бархатный голос демона раздавался так, словно он шептал принцу на ушко, тогда как тот просто использовал их личный канал в сети духовного общения, пароль от которого не забывал никогда, а принц, как выяснилось, так и не сменил.
Никто и никогда не смог бы понять, что сейчас шепчет на ушко Се Ляню этот демон, по тому, как Хуа Чэн в образе чуть повзрослевшего Сань Лана стоял рядом с принцем и совершенно невинно улыбался. Он даже приподнял руку, в приветственном жесте и помахал тому человеку, что приближался к ним, идя уверенной походкой.
- Ну же, гэгэ… нужно поздороваться…

Иногда нам снятся прекрасные сны, так похожие на добрые детские сказки. В таких снах и солнце светит ярче, и птицы поют райскими голосами, и каждое мгновение с нами случается волшебство. Например, Цинсюань мило щебечет, смотрит на своего неразговорчивого друга сияющими восторженными глазами, а тот с лёгким удивлением прислушивается к чувству покоя и уюта, поселившемуся под сердцем.

Как раз там, где заканчивается ровный и чёткий шрам.

А потом мы просыпаемся. Где-то на краю сознания всё ещё ощущается ласковое тепло сказочного солнца, память хранит звуки фантастических птичьих трелей, но ты понимаешь, что это был всего-навсего сон. Плод твоего подсознания, которое решило немного тебя побаловать хоть чем-то хорошим. Но всё закончилось, и теперь тебе необходимо встать с кровати и окунуться в серую, жестокую, беспощадную реальность.

Хэ Сюань ощущал сейчас что-то такое. Распрощавшись с очаровательным эльфом из сказки по имени Ши Цинсюань и вспомнив ледяную маску демона с пятого круга ада, в которую превратилось лицо Хуа Чэна, там, за столиком кафе. Вот она, его будничная реальность, от неё нельзя скрыться, сбежать и спрятаться. Да по прошествии стольких лет уже и не хочется. Просто бывает так, что кто-то по жизни клерк-крючкотвор, кто-то транжирит родительские денежки, кто-то тихо угасает на больничной койке из-за врождённой болезни — а кто-то заключил сделку с дьяволом.

Давно хозяина «Чёрных вод» не тянуло на философские размышления, надо же. Кажется, наивный мотылёк, случайно залетевший в его салон, всколыхнул застоявшуюся воду его души и жизни, напомнил о чём-то… что пока не получалось разобрать во тьме, что заполняла Хэ Сюаня изнутри.

Такие мысли были его попутчиками в такси, даже водитель не пытался завязать разговор и не напоминал о своём присутствии. Он и его коллеги всем автопарком знают этого фрика неформальной внешности, он так давно пользуется машинами их службы такси, что повидал каждого шофёра. И они все выучили один-единственный адрес, ради посещения которого этот клиент авто и вызывает. Берлога Хуа Чэна.

Уже стемнело, когда Хэ Сюань вышел из машины. Казалось, что его суровая реальность даже порывы ветра вдоль улицы сделала сильнее и холоднее, чем для других горожан. Он невольно повёл плечами, поёжился, но не стал торопиться нырять под защиту высоких стен многоэтажки. Встал напротив, прикурил и позволил себе несколько минут паузы.

О, его дражайший друг сейчас в ярости, вне всяких сомнений. Хэ Сюань его отлично знает, иногда даже видит насквозь. Нынешним вечером тот забрался в свою квартиру, подобно дракону — в пещеру, и строит грандиозные планы о том, как именно будет воспитывать отбившегося от рук «Черновода». И чем дольше последний тянет, тем серьёзнее будут методы, это он тоже прекрасно понимает.

Не понимает только одного: за какие заслуги из прошлых жизней ему достался Ши Цинсюань. Последние лет десять он уверялся в мысли, что заслужил только грязь с самого дна жизни, в которой они с Хуа Чэном медленно тонули напару. А тут вдруг нежный лучик над зловонной жижей…

В чём хозяин «Чёрных вод» был убеждён на все сто, это в том, что день наедине с Цинсюанем зажёг в крови искорки возбуждения. Он хотел этого наивного мальчишку, но боялся, не желал испачкать его светлую кожу и чистую душу своими прикосновениями. Зато дорогой друг не станет грязнее от очередной хватки, которой вопьётся в его горло. И от очередного сеанса истязаний. И от жёсткого траха после.

Хэ Сюань бросил окурок под ноги и размазал его искры по асфальту. Он никогда не признавался себе в том, что Хуа Чэн нужен ему так же, как Хуа Чэн нуждается в нём. Просто не задавал себе подобных каверзных вопросов, не пытался что-то рассмотреть в чёрных и непроглядных водах своего сознания ли, подсознания, а лишь плыл по их течению.

Ну что, вот и настала пора проснуться. Хэ Сюань прошёл в подъезд, даже не глянул в сторону пункта охраны — та его и так в лицо знает — и поднялся на нужный этаж, к нужной двери.