На что ты готов пойти ради истории? Где находится та грань между репортерским долгом и простым человеческим пониманием? Черт его знает, на самом деле... Лоис было тяжеловато в последнее время, проблемы и сотни новых вопросов окружали её как хищники жертву. А Лоис Лейн не любит быть загнанной в угол, это делало её непредсказуемой и склонной к совершению необдуманных поступков. Да, ей и в обычное время ничего не мешало сделать глупость то тут то там, но у глупостей бывают разные масштабы. Опечатка в статье? Маленькая, привычная глупость, решаемая. Проникновение на секретную базу и попытки разузнать о запретных экспериментах, без подстраховки? Большая глупость, серьезная, несущая последствия. Но эти последствия еще не настигли её, пока.

Ло трудилась в поте лица, её квартира порой была похожа на место преступления, с десятками заметок по статьям, вероятными зацепками и целым набором грязных чашек из-под кофе. Она выживала на кофеине и сахаре, мечтательно вспоминая сладкий вкус затяжки сигаретным дымом, но свой яд пришлось выбирать с умом. Достаточно того, что её и так угрожали убить или сильно "подправить", она не могла себе позволить помочь им в собственном уничтожении. Ну и Кларк, конечно же Кларк... Вечно переживающий за её здоровье, слушающий её сердцебиение за тысячи миль, эдакий он заботливый бойфренд. Не могла же она его разочаровывать очередной вредной привычкой, да? Вот именно...
Все что она могла это пробраться на базу Кадмуса и вырыть всю информацию по его недавнему... сюрпризу в виде клона... ребенка? Ло не заходила на ту территорию, она все не могла подобрать правильное название всему происходящему, "безумие" не казалось достаточно сильным словом. А сильные словечки в статью не впишешь, ей это давно еще пояснили. Что-то там за журналистскую этику, серьезные издания и бла-бла-бла. Приходилось импровизировать. Так вот, Лоис пыталась помочь с информацией по "сюрпризу", но её как будто было недостаточно, или же она недостаточно глубоко копала, пока что.

Кларка она теперь видела реже, Супермена — почаще, но один и тот же человек за двумя личинами явно уже заработался и устал, морально. Она хотела бы сказать ему притормозить, выдохнуть немного, заземлиться ненадолго. Но сложно советовать то, что сама почти никогда не пробовала... Лоис все еще старалась быть рядом, напоминать ему о том, что мир все еще здесь. Возможно он её и услышит однажды.
Пока что обоим приходилось много работать и пытаться сделать мир чуточку лучше. Каждый своим способом. И Ло чувствовала, что кофеин постепенно захватывал весь организм, а дрожащие руки не помогали и без того сложным отношениям с пунктуацией и орфографией. Кто ж знал, что "биохимия" та еще сука... Но рабочий день подходил к концу, и снова торчать в Дейли Пленет до глубокой ночи не хотелось, ей за это не доплачивают, уж лучше дома доставать доску с заметками. Так и на диване уснуть не стыдно, а не на том неудобном монстре из офиса. Её "чемоданчик" был забит копиями статьи, каждая с разным количеством красного маркера в рандомных местах. Может и стоит выспаться хоть разок, вдруг это помогает обычно не совершать столько ошибок.

Лоис надеялась, что дом её встретит привычным уютом, возможно даже знакомым лицом. Но по ту сторону квартира была тихой и пустой, как будто. Замок немного сопротивлялся, но такое с ним было не впервые. Однако тревожное чувство не могло покинуть Ло, и это явно не эффект от следов кофеина в её крови. Она чувствовала беду, наживную способность, которую сейчас почему-то не послушала. Да и что она сделает, сбежит? Копов позовет? Когда они вообще помогали...
Ло попыталась выглядеть не встревоженной, открывая дверь. Она включила свет в коридоре, выдохнула и краем глаза осмотрела квартиру. Кто-то там точно был, но лицо заметить она не успела. Так, теперь стоило сохранять спокойствие и продумать дальнейшие действия. Супермена рано звать, её же еще не атаковали? Значит это не похищение, не ограбление, дело было в другом.
— Я бы предложила чашечку кофе, но время уже позднее, — Её голос почти не дрогнул, Ло пыталась не терять самообладание. Главное взять ситуацию под контроль и следовать старой доброй поговорке — fake it till you make it.

фальшь — в изгибах губ, в бледных переливах на цветном стекле, в бликах на его дорогих часах.

фальшь — в коротком кивке, в тихом смешке, в едва незаметном взмахе ладонью.

фальшь — на дне бокала, среди разложенных на столе карт, внутри каждого из них.

ничего личного — лишь очередная игра.

они действуют осторожно — через лимпы и коллы, ни одного рискованного шага, но отдел развития маркетинга не привык так играть — в агрессивной манере, с белозубыми, разинутыми ртами, они повышают ставку в третий раз в префлопе, в итоге — выигрыш — за счет давления и омерзительной самоуверенности.

в этот раз — все закончится иначе.

— завтра, — голос глухим ударом фишки о кожаную обивку, — мы сможем сделать ход.

взгляд — на чужом лице — и з у ч а е т, ловит каждое движение оставшихся мышц. он откидывается на спинку кресла — полсекунды режущего скрипа, — клонит голову влево, подпирая ладонью щеку, и улыбается — криво и устало.

доверие — ровно настолько, насколько ему выгодно; иначе — проигрыш, безвозвратная утрата фишек и влияния, а после — падение — понижение ранга, p40, p25, ниже и ниже, до тех пор, пока пир-пойнт не останется лишь нервным воспоминанием.

но это — условное правило.

ради успешной охоты на оленя можно рискнуть всем.

— встреча начнется в отеле “lassata” через 19 системных часов. 20 минут — сбор гостей, 10 минут — приветственная речь, 5 минут — презентация отдела развития маркетинга, а после — наш ход...

его слова обрываются в мгновение, когда дверь распахивается и комната заполняется звоном стекла, безвкусной музыкой, тошнотворно-лживым смехом и невнятными возгласами. авантюрин слегка хмурится и наблюдает, как официант — прилежно извинившийся за вторжение — проходит в комнату, ставит серебристый поднос с напитками на столе и исчезает в безумных потоках по ту сторону.

несколько системных минут он выжидает, после чего тянется к бокалу и коротко спрашивает:

— есть вопросы, господин бутхилл?

отсветы янтаря — от тусклых ламп на отделанных темным деревом стенах — на мутной поверхности белого вина; легкий наклон — и блики нервно подрагивают, напоминая — в ослепительном свете огней олень встретит свою судьбу.