мне мама всегда говорила ты такая милая, тебе не идёт злость
я это всё запомнила подсознательно
и когда злюсь только плачу теперь с надрывом
Капли дождя барабанят по натянутому над крошечными столиками тенту. Двадцать минут до интервью, целая жизнь за это время может пройти - за двадцать минут можно успеть побросать все самое необходимое и уйти, улететь, уплыть черт знает куда, лишь бы не видеть больше знакомых лиц и не слышать знакомых голосов. Целая прорва времени - можно просто встать и уйти, бросив недоеденное мороженое и даже не заплатив счет; отправиться туда, где тебя точно никто не будет искать.

Ежедневник подпрыгивает на поверхности стола: пора. За двадцать минут каменная статуя за уличным столиком превращается в живую улыбчивую девушку - притворяется. Прячет подальше выгорание, отсутствие вдохновения, бесконечную усталость в ответ на вечное ожидание. Она должна быть быстрее, выше, сильнее. Она должна блистать и улыбаться с колдографий каждому, кто заплатил деньги за автограф. Она так от всего устала.

Mary - Marijuana - Blessed Virgin Mary -  Maria Magdalena

Сколько имен, столько и лиц. Имя одно, но трактовки разные, Ты подбираешь выражения лица перед зеркалом: грусть, радость, смех, светлые слезы. Что сказать о том, что Аксель уже несколько месяцев лежит на койке в Мунго, и надежд на выход из комы нет? Морщишь нос на секунду: было бы славно влить прямо в эти жадные до сенсаций уши, что она счастлива, когда он в коме, и не хочет, чтобы он когда-нибудь проснулся. Иногда тебе казалось, что он - рука, которая держит тебя за веревку как воздушный шарик. Спасает от того, чтобы улететь в небо и взорваться там от невыносимого давления. Иногда - что эта веревка обвита вокруг твоей шеи, и от невыносимого давления ты умрешь прямо здесь и сейчас.

Будь слабой. Будь улыбчивой. Будь милой. Будь сильной. Будь серьезной. Будь хорошенькой. Будь уверенной. Будь глупенькой. Будь нежной. Бесконечный цикл противоречий, бесконечная битва с ветряными мельницами, огромными и неумолимыми. Бесконечная грызня за возможность быть самой собой - прежде всего с собой же и грызня. Все постулаты, которые не подвергались сомнению с детства, остались на том же месте. Ты выросла, и теперь они впивались до крови, до гнили под кадык и ребра. Не вдохнуть, не чувствуя боли, не двинуться, не моргнуть. Шип в твоем глазу возможно затолкала ты сама - не отрекаешься от такой возможности. Можно сколько угодно сопротивляться привычному, но в нем удобно. Вся эта боль знакома с самого момента взросления. Противоречия ранят и одновременно помогают добраться до цели.

Ты всю жизнь пытаешься вырваться из оков, но с каждым движением как будто топишь себя сильнее. Невидимая рука давит на светлую голову, измазывает в мазуте, не дает вдохнуть. Вокруг только запах торфяного болота, гниль в глотке, глаза в глаза. Он смотрит на тебя с другой стороны улицы, и ты, вдохнув полной грудью, делаешь шаг вперед.

---

Если вкратце: Мэри - чистокровная волшебница с частичной известностью (она может быть модельером, актрисой, писательницей, кем угодно) с гигантским грузом навешанных на нее ожиданий. Они с Акселем Монтегю сошлись потому что он тоже крутился в кругах знаменитостей (был квиддичистом), все завертелось на одном из званых мероприятий и оборвалось в тот момент, когда он решил посидеть на лавочке под грибами на Каркитт. Мэри довольно успешно изображала скорбящую (а может и правда скорбела, кто знает), пока неожиданно не встретила его на улицах Лондона. Точнее, призрака в его теле.
Я хочу поиграть эту странную драму: Мэри не может отпустить себя, а значит, не может и его. Она так долго играла в эту игру, что неспособна остановиться и сама легко может стать удавкой на чужом горле. Можно заставить изображать отношения для публики, можно, чем черт не шутит, случайно обнаружить, что Макс будет куда приятнее Акселя. Можно проверить, получится ли убить призрака. Можно попытаться стать призраком самой.
Как видно, у меня нет канвы сюжета - я хочу столкнуть этих двоих и посмотреть, что получится и как их травмы наложатся друг на друга. Должно получиться интересно.