Кайл Тернер, 28-34 y.o, Jamie Campbell Bower
У Кайла все хорошо. Вампиры по телеку кажутся страшными, но он знает их секрет. Эти твари гибнут, стоит только пустить свет. Ему шесть, мама готовит еду на кухне. Пахнет подгоревшей картошкой. Кайл толкает отца на свет несколько дней спустя. Он такой же плохой, как эти твари — он ударил, но на солнце не горит. Кайл кричит так громко, как только может, чтобы больше не бил. У Кайла все плохо, но со временем заживет [наверно].
Он растет и становится выше — иногда кажется, что достанет до потолка. Мама все так же хреново готовит. Вампиры перестали пугать. Он больше не толкает отца на свет — научился уворачиваться и бить по лицу, давать сдачи. Полезный навык, доводящий до неистовой ярости. У Кайла скоп светлых волнистых волос и гитара, подушечки пальцев стерты от постоянной игры. Он часто молчит, сидит под деревом, тихо дышит и смотрит на мир. Мир глядит на него в ответ, тихо истончая по нитям. Кайл знает, что однажды от каждого из нас останется тонкая белая нить.
Он становится врачом, но боль идет за ним по пятам, прислушивается и сбавляет ход, чтобы однажды точно ударить. Кайл сидит в баре и заливает раны алкоголем, который сочится по ним, как по сказочной и изодранной корабельной палубе. Кайл знает лишь сказки про себя и боль, он невыносимо тих — кажется, в нем так мало осталось нитей. Он больше не может никому доверять. Осталось лишь пить.
Мира приходит в его мир, бесшумно поднимая глаза, крадется, как кошка и медленно чертит от столов к его виску, шепчет, что хочет быть рядом.
Он уверен, что никогда ее подпустит — мелкий комок избыточной энергии, слез и страхов. Подростки всегда такие.
Знаешь, никого не стоит бояться. Всегда можно увернуться и ударить в ответ.
Он выглядит, как древнее чудовище из темного леса. Она должна пройти мимо него. Так было всегда.
«Тебе девятнадцать. Бога ради, перестань» — Кайл заглядывает в голубые глаза. Она шантажирует так глупо, нелепо до удушья. Лучше бы попросила денег. Мира делает шаг вперед и прикрывает глаза. Он слышит, как колышется ее беспокойная душа, бьется по обезображенному пирсу эмоций. Кайл проводит ладонью по щеке. Почему из всех раздолбанных сущностей ты выбрала именно меня? Тебя так и тянет в яму.
Форум: https://sacramento.rusff.me/
Дополнительно: Ищу соигрока и просто булочку на всякое стеклянное, милое и хорошее. Исходники Бауэрса на Векну натолкнули меня на мысль, что он может быть врачом, терапевтом, который сильно прибухивает от сложной жизни или хренового прошлого. Моя будет сначала видеть его в баре, западет, а потом случайно попадет к нему на осмотр в больнице и понеслась. Она знает его секрет, а он очень не хочет, чтобы она кому-то рассказала и его уволили, потому что пьет он много. Кайл соглашается выполнить несколько ее желаний. Про себя могу сказать, что посты пишу от разных лиц, но под грусть очень люблю второе. Объем совсем не важен и я всегда подстраиваюсь под игрока.
Из плюсов: сделаю тебе кучу графики и заобнимаю^^
У Кайла все хорошо.
он смотрит вампиров по телеку, отец ушел.
мама роняет в космос кастрюли потухший взгляд —
там пожелтели, сварились миры,
железные стенки пускают яд.
Кайл замирает — клыки пронзают чужую кожу,
крик наполняет комнату свежей дрожью —
кажется, скоро она умрет.
.
Кайл пытается вычислить скорость падения на ковер,
когда ты мал, а мир так суицидально тверд,
когда отец злится и бьет тебя по лицу,
истребляя любовь к себе затвердевшей сукровицей,
когда единственно правильное — кричать на отца.
все твари погибают в полдень, в лучах желтого солнца,
но эта тварь так немыслима от конца.
.
у Кайла все хорошо.
под кожей системные яды, дымная вечность прожгла гортань,
так вырастает цеструм в дневную сталь,
так твой отец приходит на костылях,
смотрит и знает, что больше не может бить:
"выключи телек, мелкий, курящий выродок!"
у Кайла трясутся ладони, погибает весна.
он встает и уходит в слепую ярость.
монстр стареет - ему не дожить до ста.
.
Кайл дышит и проживает за мигом миг.
он знает, что пустельга — особый и хищный вид —
если держаться, не падать вниз,
то проживешь много больше, чем этот бессмысленный,
старый и злобный ублюдок на ломком кресле.
Кайл напивается, слизывая со дна плесень,
древним чудовищем, раздолбанной пустельгой.
он хочет вернуться в немыслимый, детский покой,
когда мама готовит гадость в изломанной сковороде,
когда вампиры сжирают жертв по телеку и растет за окном вереск.
Мира глядит на него и он видит в глазах тупой, подростковый трепет,
Кайл закуривает и выходит из бара в ночь.
.
"поцелуй меня так, словно я тебе очень нравлюсь".
глупое, юное заплывает в черную заводь.
у Кайла немыслимые шипы и вековые жабры,
он глядит не нее, как на самую древнюю тайну —
под водой — распустившийся скоп фиалок.
твоя юность пахнет остывшей жалостью,
криками и мальчиками после двенадцати.
Кайл выдыхает, почти точно решает сдаться —
она обещала, что не расскажет и берет верх.
Тернер разворачивается и закрывает дверь,
подходит ближе и слышит, как колышется ее душа.
она не знает про вампиров, крики, отца, пожар,
который полыхает в нем со времен шести.
он тихо выдыхает и вплетает в нее всю жизнь,
от боли, окон и вихрей, сточных канав и ливней.
искать своей смерти на дне, скажи,
всего очевидней.
Отредактировано мне можно (2025-05-30 01:34:09)
- Подпись автора