Мягкий хруст белоснежного снега, беззвучный почти под невесомыми шагами четырех мягких лап его волчицы.
Агнарррррр
Тихим рокотом в голове, звук сейчас кажется совершенно лишним. Только Агнес знает, как одним именем свести с ума, заставить забыть обо всем и отдаться своей природе. Огромный серый волк припадает к земле, игриво щелкает зубами и смеется беззвучно: откуда-то в голове всплывает «серый волк, зубами щёлк», кажется это из какой-то сказки, которую рассказывала его бабушка. А Агнар, сам тогда маленький волчонок запомнил и вот сейчас всплывают старыми воспоминаниями… Семья всегда рядом и те, что живы и те, что ушли. Пряными запахами трав в маминой лаборатории, там до нее  стояла бабушка и ее бабушка и бабушка ее бабушки, ее звал Урдюр и никто как она не умел обращаться с травами и никто как она не умел рассказывать о прошлом. Знала ли тогда она какую судьбу принесут ее дальнему правнуку вечные норны или же эти знания были доступны только Скульд, Агнар не ведал.  Воспоминания всплывают Острым запахом пороха, это отец учит его охотиться, добывать пищу не только зубами и лапами, но и обычными человеческими способами, хотя, наверное, сейчас проще пойти в супермаркет и купить уже разделанный кусок стейка.
Волк внутри заходится диким кашляющим смехом, громко втягивает запахи окружающие чуткий черный нос. Агнес уже давно исчезла, но даже принюхиваться не надо, чтобы знать куда делась его волчица. Четыре сильные лапы несутся по вечным ледникам родного острова, оставляя еле заметные следы, но нет того охотника, что захотел бы разглядеть их лучше, в этой части гор желающих охотиться нет. Здесь живет Стая.
Он догоняет свою волчицу у замершего водопада. Летом с его высоты стекают всегда холодные струи ледяной воды, разбиваясь о серые камни, наполняя воздух легкими и острыми каплями свежей воды, в воздухе повисают мириады радуг и всё вокруг поёт и дышит жизнью. Сейчас в ущелье замершая зимняя тишина и спокойствие, что-то вечное и недоступное для живущих. Даже для оборотней, живущих всего лишь чуть дольше, чем обычные люди. Даже оборотни способны лишь краем подсознания почувствовать ту неизбежность вечного, что было до них и останется после. Наверное, поэтому зимой тут так мало можно встретить живых существ. Наверное, поэтому тут зимой так спокойно и расслабленно…
Задумавшись, нападение он почти проворонил и лишь в последний миг оборачивается, обращается и летящую в его объятия молодую женщину подхватывает уже обнаженный человек.
- Тебе не кажется, что нашим детям нужен еще один братик или сестричка…
Жаркий риторический вопрос в губы, сильные руки и ноги оплетают, берут в плен, исключая любую возможность отказаться и Агнар опускается на снег. Он знает, что сейчас его Агнес уже ничто не может остановить и снова и снова удивляется тому яркому огню, что живет в этой скромной волчице, огню, что принадлежит только ему. Волкам, даже в человеческом теле не страшен холод, но мужчина предпочитает быть снизу, чтобы сохранить, охранить, оградить от холода ту, что дарует жизнь ему, его Семье и его Стае. Тем более что снизу так удобно любоваться стекающим по обнаженному телу его волчицы лунному свету. Беспокойные руки скользят по бедрам ее, обращаются в острые когти, оставляют алые следы на светлой коже. Она запрокидывает голову и полувой, полустон накрывает уснувшую долгим зимним сном долину. Где-то вдалеке отзывается  Стая, разделяя с ними удовольствие и силу и жизнь. А Агнара накрывает безумным и невероятно ярким ощущением единства с его волчицей, его Стаей, его жизнью…

Резко вскидывается на кровати, щурится от еле заметного света от уличного фонаря, что пробивается сквозь неплотно задернутые темные шторы спальни на верхнем этаже автомастерской. Ноет когда-то разодранное плечо, но вряд ли с ним может сравнить боль разбитой на части… души? А есть ли она у оборотней?...
Мужчина падает устало на кровать, сердито вытирает о плечо щеку, легкий блеск под тем же фонарным светом кажется миражом. И привычно зарывает пальцы в жёсткую шерсть сидящего у постели пса. Агнар тяжело дышит, сердце, обычно спокойное, колотится как бешенное не желая успокаиваться. Мысль о том, что спасение даст лишь смерть, дарует на долю секунды ощущение выхода и тут же исчезает. Пока есть те, в ответе за кого он, Агнар Стейн. Пока есть те, кто надеется на него, Агнара Стейна. Волк будет жить.